Современная румынская пьеса

Т е о ф и л (с легким сожалением, но твердо). Господин Бондок, я привык видеть в вас хотя бы справедливого человека. К сожалению, мне придется от этого отвыкать.

Б о н д о к (взбешен). Она оговорила меня, дрянь.

Т е о ф и л. Мира жалеет вас и пытается простить.

Б о н д о к. За то, что я ее плохо воспитал, избаловал. За это мне нет прощения!

Т е о ф и л. Не за это. За то, что вы притворялись и притворяетесь совсем другим человеком. Мира жила с мужчиной, который соблазнил ее потому и только потому, что она была убеждена в его исключительных качествах. Вы же совершаете недостойные поступки даже в тех случаях, когда ваши личные убеждения совершенно иные.

Б о н д о к. Например?

Т е о ф и л. Например, в случае с Драгней. Вы поддерживали его, пока это было выгодно вам. Потом, когда появилась перспектива занять его место, вы всеми силами начали выступать против него.

Б о н д о к. Драгня виноват.

Т е о ф и л. Я этого не знаю. Знаю только, что теперь вы хотите извлечь из его вины личную пользу.

Б о н д о к. Личную?

Т е о ф и л. Абсолютно личную. Даже не на пользу семьи, которой вы пользовались как инструментом.

Б о н д о к. Это все Мира вам наговорила. Она пресытилась комфортом и изобилием, а теперь подражает хиппи, о которых вычитала в принесенных мной журналах. Кривляется, как избалованный ребенок, который сам не знает, чего хочет.

Т е о ф и л. Уверяю вас, господин Бондок, Мира знает, чего она хочет. Она сама сказала: немного воздуха!

Б о н д о к (саркастически). И вы считаете, что сможете ей его дать?

Т е о ф и л. Я дам ей то, что смогу. Я никогда не был убежден, что смогу дать ей все. Моя задача — позволить ей быть самой собой, насколько это возможно. (Многозначительно глядя на сидящую в кресле Алину.) Скромная программа, как видите.

Б о н д о к (окончательно удрученный). Мой сосед был прав, говоря, что вы всего лишь эпидерма.

Т е о ф и л. Ваш сосед был прав во многих случаях. Но мне неудобно было его поддерживать. Могу я взять брюки и куртку?

А л и н а (тихо). Где Мира?

Т е о ф и л. Внизу в машине.

Б о н д о к. Пусть поднимется и возьмет сама.

Т е о ф и л. Как вам будет угодно. Целую руку. Всего лучшего. (Выходит.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Через некоторое время входит  М и р а. Она бледна, но ведет себя непринужденно. С Бондоком она убийственно корректна. Все симпатии обращены к матери.

М и р а. Добрый день, отец. Что с мамой? Что с тобой, мамочка?

А л и н а (без сил). Ничего, дорогая, ничего.

М и р а. Но все же что-то неладно. Я тебе советую — вырви. Вырви все…

А л и н а (печально). О, Мира…

М и р а. Не принимай больше успокоительного. Выбрось все. Иначе отравишься.

А л и н а. Поздно, Мира.

М и р а. Знаю, что поздно, мама. Но ты должна попытаться. Это единственный выход. Ты ела слишком сытные, но не питательные блюда. Тебя просто раздуло.

А л и н а (ласково гладя ее). Нет, не раздуло, дорогая. От этих питательных блюд у меня выросло другое тело. Другая материя и форма. Сегодня я искала до устали ту, прежнюю. Я ищу ее уже давно. И не нахожу. Где она может быть, дорогая?

Б о н д о к. А как твои дела, Мира?

М и р а. Так себе, папа. Как ты сам думаешь? (Идет к себе, быстро собирает вещи, возвращается.) А у тебя? (И, не дожидаясь ответа, уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

После ухода Миры Бондок добросовестно пытается понять, что происходит, почему все вокруг него меняется. Он пытается осмыслить все, чтобы оправдаться перед Алиной и самим собой. Ему кажется, что виной всему — возникшая между ними недоговоренность, непонимание, и горячо желает все уладить.