Современная румынская пьеса

Маноле делает движение к ней, но Клаудия знаком останавливает его. Прикладывает палец к губам и сперва медленно, потом стремительно направляется к выходу. Маноле подходит к окну и смотрит на улицу. Слышен шум отъезжающей машины. Он стоит неподвижно, в то время как из сада доносятся голоса Кристины и Тома. Потом их смех. Хохоча, они проходят через сад. Оба в шортах, с теннисными ракетками и включенным транзистором в руках, и они не замечают Маноле, который стоит в глубине холла. Тома пытается стукнуть Кристину ракеткой, та, смеясь, уклоняется от удара.

Т о м а. Это только предупреждение. Раз ты нахалка, я надеру тебе уши.

К р и с т и н а (хохоча). Павлин. Точь-в-точь павлин. Ну, танцуй, если храбрый.

Т о м а (делает несколько танцевальных па). Это не идеально, но ты должна признать, что ритм я чувствую.

Кристина тоже начинает танцевать, оба составляют очень грациозную пару. В л а д, который появляется из какого-то угла сада, внезапно заражается хорошим настроением и, схватив какие-то металлические тарелочки, принимается грохотать, как целый оркестр, и танцует, как беснующийся шаман. Кристина и Тома останавливаются, смеются, глядя на него, и аплодируют.

Т о м а. Браво! Браво!

В л а д (пристукивая тарелками и подергиваясь в своем диком танце, декламирует нараспев).

Духи меня захватили! Голос их — голос мой!
Мне духи открыли! Семь трагедий и любовь.

(Останавливается и склоняется в поклоне перед Кристиной и Тома.)

Т о м а (хохоча). Что это, Влад?

В л а д. Понятия не имею. Я был одержим. Атомный шаман. Ну как дела с теннисом?

Т о м а (по-мальчишечьи хватает Кристину за шею). В пух и прах разбил. Но кролем она здорово плавает. (Взъерошивает ей волосы.)

К р и с т и н а (отвечает тумаком). Все говори, хвастун! Пять минут тридцать секунд до острова!

Т о м а (глядит на часы). Двенадцать. Голову на отсечение, что мест на стадионе нам уже не достанется. Даю тебе четверть часа. (Шутливо.) Хватит?

К р и с т и н а (смеясь). Законно. (Дурашливо подпрыгнув, бегом пересекает холл, так и не заметив Маноле, и исчезает.)

Т о м а (Владу). Ты не идешь?

В л а д. Меня спорт не интересует.

Т о м а. А тебе не повредило бы заняться спортом. Ты чересчур скованный. Даже когда хочешь казаться веселым.

В л а д. Что ты имеешь в виду?

Т о м а. Только то, что сказал. Ты всегда был немного мрачным, а теперь ты будто страдаешь и печенью, и желудком, и метафизическими коликами. (Заботливо.) Что-нибудь не получается, старик?

В л а д. Чепуха! Твои домыслы. Извини за неточность выражений.

Т о м а (смеется). Тогда хорошо. Пойду переоденусь. Может, все же пойдешь с нами?

Влад отрицательно качает головой.

(Делает приветственный жест и входит в холл. Видит Маноле.) Доброе утро, папа. Мы не знали, что ты здесь. Тебя не очень обеспокоили наши вопли?

М а н о л е. Нет. Вы куда-то уходите?

Т о м а. На матч. Пообедаем в городе. А вечером, вероятно, пойдем немного потанцуем.

М а н о л е. Кристина не привыкла выходить по вечерам.

Т о м а (смеясь). Какой ты ретроград, папа! Она взрослая девушка. И потом, она же идет со мной. (Выходит.)

Маноле, сжавшись, снова поворачивается к окну. Входит Влад, прислоняется к двери.

В л а д. Под счастливыми звездами рождаются некоторые.

Маноле не отвечает.