Современная русская литература: знаковые имена

Наталья Иванова — один из известных в России специалистов по творчеству Пастернака. Ее перу принадлежат такие книги о нем, как «Борис Пастернак. Участь и предназначение» и «Борис Пастернак и другие». Монография «Пастернак и другие» легла в основу авторской программы «Пастернак: раскованный голос», вышедшей в 2006 году на телеканале «Культура». «Времена жизни» продолжают исследования судьбы и творчества поэта — от рождения и становления до последнего дня жизни. Особенность этой уникальной книги в том, что Наталья Иванова за каждым душевным терзанием Пастернака, за особенностями его биографии видит причины появления того или иного произведения, видит, как жизнь ведет поэта по его сложному и тяжелому пути. Борис Пастернак предстает перед нами человеком, со свойственными любому достоинствами и недостатками, предстает живым, ищущим, ошибающимся, раскаивающимся, гневающимся, не приукрашенным флером известности и Нобелевской премии, т. е. человеком. Когда читаешь эту книгу, лучше начинаешь понимать Пастернака, принимать его, сопереживать.

Наталья Иванова пишет: «Борис Пастернак обладал даром счастья. Плакал от счастья, даже умирая от инфаркта на коридорной больничной койке. Он не был расстрелян, как Гумилев, не погиб в лагере, как Мандельштам, не был доведен до самоубийства, как Цветаева, не прошел через Гулаг, как Шаламов, не хлопотал о заключенном в тюрьму и лагерь сыне, как Ахматова. Но он не был удовлетворен своей, внешне сравнительно благополучной, жизнью, и сам вызвал свое несчастье, описав собственную вероятную судьбу в судьбе Юрия Живаго. Рискну сказать, что он, в конце концов, сотворил судьбу своих утрат в сотрудничестве с Творцом, полностью искупив видимость благополучия. В одном из писем Цветаевой он сказал: что могло быть счастьем, обернулось горем, — и тем самым заранее набросал вчерне свою судьбу.

«Не я пишу стихи. Они, как повесть, пишут меня, и жизни ход сопровождает их» — слова Тициана Табидзе, гениально переложенные Пастернаком, стали закономерностью и его жизни».

Пастернак жил взахлеб с самого начала и до конца. Еще в юности, когда все не мог выбрать себе профессию, хотел стать художником, композитором, музыкантом, философом. Когда влюблялся в женщин, таких разных и таких (каждая по-своему) прекрасных. И, тем не менее, Наталья Иванова подчеркивает его некую пассивность — тактику поведения «подчинения жизненным обстоятельствам», стремлению к тишине и покою, стремлению уйти от тех или иных конфликтов. Личное знакомство со Сталиным наложило отпечаток на всю его жизнь и творчество, оставило неудовлетворенность самим собой при телефонном разговоре с Иосифом Виссарионовичем о судьбе Мандельштама. Пастернак предъявлял к себе жесткие требования и считал, что иногда малодушничал, шел на уступки, и стыдился этого. Он пережил тяжелейший кризис, когда возникали мысли о самоубийстве — еще в 1929 году. «Хирургические преобразования», проводимые государством, — тяжелейший удар по психике впечатлительного Пастернака. Самоубийство Маяковского 14 марта 1930 года произвело на него страшное впечатление. Ведь Маяковский всегда был для Пастернака притягателен своей мощью и силой. Весной и летом 1929 года была расправа с Евгением Замятиным и Борисом Пильняком по поводу публикации их книг, которые выходили не здесь, а за границей. Поэтому не случайно и любимый герой Пастернака, Юрий Живаго, умирает в августе 1929 года. И после этого, когда тяжелейший кризис преодолен, меняется авторский стиль и появляется новая книга «Второе рождение». Не случайно. Ведь Пастернак тогда умер вместе со своим героем, в 1929 году.

Не совсем красит его история с Ольгой Ивинской, его последней любовью и музой, дважды отбывшей срок «за Пастернака» в лагерях. Он разрывался между двумя семьями, между Зинаидой Николаевной и Ольгой, не мог сделать выбор, потому что любил обеих и никому не хотел причинять боль, а, кроме того, Зинаида Николаевна была женщиной достаточно сильной и волевой для того, чтобы шантажировать поэта и «оставить его при себе». Можно ли ее за это винить? Думаю, нет. Ушедшая к Пастернаку от мужа с двумя детьми, Зинаида Николаевна посвятила поэту всю жизнь и защищала свою любовь и свой очаг как умела. А Ольга, Ольга всегда была ему поддержкой и опорой, мягкой, нежной, романтичной, но по-своему не менее сильной, чем Зинаида Николаевна. И Борис Пастернак, как мог, всегда заботился и о ней, и о ее семье, помогая им материально, содержав их. Да только ли их? Он помогал многим своим друзьям и семьям репрессированных друзей, например семье Тициана Табидзе.