Современная венгерская пьеса

О р б о к (ставит поднос на стол). Мне кажется, ты начинаешь усваивать дурные манеры Дюлы. (Идет обратно в дом, в дверях останавливается.) Беда наша в том, что мы подраспустили нашу молодежь. Знаешь, кто это сказал?

О р б о к н е (робко). Кто?

О р б о к. Товарищ Бодони. Вчера. Когда я вез его на совещание к министру.

О р б о к н е. А… в связи с чем он так сказал?

О р б о к. Скоро узнаешь, милая Эржи. Приготовься к самому худшему. (Уходит в дом.)

Орбокне испуганно смотрит ему вслед, вздыхая, накрывает на стол.

Т е т я  Т о н и (идет с противоположной стороны дома; как бы продолжая прерванный разговор). Потому что лишь немногие умеют хранить секреты. К счастью, вы относитесь к числу этих немногих, Орбокне. (У террасы останавливается.) Ведь если б ваш муж узнал, что я в жизни действительно оказалась кукушкой, он, может быть, даже запретил бы вам знаться со мной.

О р б о к н е. Вы преувеличиваете, тетя Тони.

Т е т я  Т о н и. Да что уж там. Меня даже родственники мои осуждали. Хорошо, что я ни капельки не завишу от них.

О р б о к н е. Да, получать сразу четыре пенсии — это великое дело.

Т е т я  Т о н и. Не четыре, а пять! Считайте, Орбокне, четыре от частных лиц и одну от государства. Словом, если бы ваш столь строгий муж узнал… Ладно, хватит об этом, да и мне пора мчаться на массаж. Всего хорошего! (Уходит легкой, изящной походкой.)

Орбокне, накрыв на стол, стучит в ставню Дюлиного окна. Д ю л а  распахивает ставни. Он весел и свеж.

Д ю л а. Целую ручку, мама. Доброе утро.

О р б о к н е. Между прочим, я слышала, когда ты пришел.

Д ю л а. А папа?

О р б о к н е. И папа тоже.

Д ю л а. Значит, он опять будет снимать с меня стружку.

О р б о к н е. Конечно.

Д ю л а (вылезает через окно, целует мать). Сейчас начнется: нравственность, этические нормы, моральный облик молодого человека — все козыри на стол выложит.

О р б о к н е. Почему ты так неуважительно говоришь об отце? Ты уже не мальчик, Дюла. Такой большой балбес, а достоинства ни на грош. Ведь ты же дипломированный техник — почти что инженер.

Д ю л а. Мама, я ведь очень скромный человек и напрочь лишен чувства гордости.

О р б о к н е. При чем тут гордость, речь идет об элементарном личном достоинстве. Отец твой двадцать пять лет проработал шофером такси. Но был человеком с достоинством, и видишь, чего он достиг. Возит самого товарища Бодони, большого начальника! Тебе есть с кого брать пример.

Со стороны двора входит  О р б о к.

О р б о к (величественно, строго). Доброе угро! Говорят, ты опять не ночевал дома? Сядем-ка за стол. (Садится.)

Орбокне и Дюла следуют его примеру.

Приятного аппетита.

О р б о к н е. Спасибо.

Д ю л а (намазывая масло на булку, беспечным тоном). А я достал умопомрачительный крем для бритья. Сделать и для тебя один тюбик, отец?

О р б о к. Не надо.

Д ю л а. А жаль. Потому что, попробуй ты его один разок…

О р б о к (наливает себе молока, прерывает сына). Лучше я расскажу вам историю об одной буфетчице из нашего министерства. Вот уж действительно захватывающая дух история. С виду сия буфетчица кажется вполне порядочной девушкой, нормального поведения. И тем не менее все знают ее как потаскуху. Подай-ка мне соль.

О р б о к н е (замирает с чашкой в руке). Пишта! Что с тобой? Ты никогда раньше так не выражался.

О р б о к. Подожди, ты же не знаешь, почему я все это рассказываю. (Сыну.) Ты, разумеется, тоже не знаешь?

Д ю л а (сдерживает волнение). Нет, не знаю.

О р б о к (выпивает молоко, ставит чашку). Девицу еще весной хотели уволить с работы, но ей как-то удалось пробиться к самому товарищу Бодони и упросить, чтоб ее оставили. (После небольшой паузы.) Надо сказать, что в семье, где выросла эта девица, не все было ладно. Поэтому товарищ Бодони приказал оставить ее На месте. Разумеется, он взял с нее слово, что она прекратит вести скандальный образ жизни. (Начинает намазывать маслом булку.)

О р б о к н е. Ну и?..

О р б о к. Ну и прекратила.

О р б о к н е. Слава богу!

О р б о к. А ты-то чему радуешься?

Д ю л а (стараясь говорить беспечным тоном). А чего бы маме не радоваться? Маме тоже приятно услышать, что у кого-то изменилась к лучшему жизнь.

О р б о к н е. И товарищу Бодони…