Современное христианское мифотворчество и разрушение мифов

Аргумент третий: Евангелие от Луки прямо говорит, что Христос, говоря о Теле Своём на Тайной Вечере, имел ввиду не преломление хлеба, а отдавание оного: «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание (Лк. 22:19). Слово «подал» и слово «предаётся», это формы одного глагола (давать). Христос видел символ Своих Страданий не в разломанном на куски хлебе, но в хлебе переданном другим людям. Подчёркивая не разрушение Своего Тела, а Дар, Который Он предлагает грешному человечеству.

Аргумент четвёртый: Христос сравнивал со Своим Телом и Кровью пищу и питьё, а не способы разделывания хлебобулочных изделий. Образ этот восходит ещё к проповеди Христа, записанной в 6 главе Евангелия от Иоанна. Хлеб Причастия подобен Телу Распятого, вовсе не тем, что разломан на куски, а тем, что насыщает и даёт жизнь. Как без пищи и питья не может жить наше тело, так и вечная жизнь невозможна без Жертвы Христа, Его Тела и Крови.

Что сказать в заключение? Не то, чтобы использование этого термина в современном протестантском евхаристическом каноне является признаком еретичности. Но всё же, термин этот совершенно некорректный и небиблейский. Может быть, стоит от него в ближайшем будущем отказаться? Не буквоедства ради, а точности для…

84. Миф об обещании служить доброй совестью

Я крестился в возрасте 19 лет. (Крещение, полученное мною в детстве, я не считаю.) Это событие было, есть и будет одним из самых радостных в моей жизни.

Смущало только одно: несоответствие части нашей формулы крещения словам, которые я читал в Библии.

У нас ведь как бывало… Сначала тебя спрашивают:

— Веруешь ли в Господа Иисуса Христа, как в личного Спасителя? (Кстати, словосочетание «личный Спаситель» меня всегда коробило — уж больно явственна калька с английского «personal Savior», а по-русски звучит с пренебрежительно-лакейским оттенком, вроде «личный водитель».)

Новокрещаемый отвечает утвердительно.

Второй вопрос почему-то звучал так:

— Даёшь ли обещание служить Ему доброй совестью?

Ответить надо было одним словом:

— Даю!

Тогда креститель возвещал:

— По вере твоей крещу тебя во имя Отца, Сына и Святого Духа!

После чего погружал новокрещаемого в воду.

Вот по поводу второго вопроса и разгораются споры.

Ну, во-первых, даже в Синодальном тексте нет глагола «служить». Но это не страшно, так как христианская жизнь — это служение Богу. Нечего тут сильно придираться.

Недоумение вызывает сам перевод фразы в Синодальном тексте Библии: «…крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести…» (1 Пет. 3:21).

Вот с этим-то словом «обещание» и связан чрезвычайно живучий миф. Дело в том, что греческое слово должно быть переведено не как «обещание», а как «испрашивание», что существенно меняет смысл текста, а, следовательно, и смысл крестильной формулы.

Греческое существительное в Новом Завете встречается всего один раз именно в этом тексте. Поэтому проверить его значение по принципу Analogia Scriptura не представляется возможным. Однако, по свидетельству словаря Дворецкого, Геродот и Фукидид использовали это слово в значении «вопрос», а это значение гораздо ближе к понятиям «испрашивание», «просьба», нежели к понятию «обещание». Это раз.

Существительное произошло от глагола . Он используется в Новом Завете уже 56 раз, но этот глагол везде используется в значении «спрашивать», «вопрошать», «просить» и т. д. Ни разу он не используется в значении «обещать». Это два.

Греческий глагол неоднократно встречается в Септуагинте:

• Они сказали ему: вопроси Бога, чтобы знать нам, успешен ли будет путь наш, в который мы идём (Суд. 18:5).

• И сказал Иосафат царю Израильскому: спроси сегодня, что скажет Господь (3 Цар. 22:5).

• …Так говорит Господь Саваоф: спроси священников о законе… (Агг. 2:11)

• вопроси о нас Господа, ибо Навуходоносор, царь Вавилонский, воюет против нас; может быть, Господь сотворит с нами что-либо такое, как все чудеса Его, чтобы тот отступил от нас (Иер. 21:2).

Как видите, все четыре случая употребления этого глагола указывают на значение «вопрошать». Это три.

И даже родственные формы и существительного и глагола и всегда имеют значение только «вопроса» и «просьбы». Это четыре.

Я, конечно, прекрасно пониманию, что слова, произнесённые перед крещальным погружением в воду — это не магические заклинания, и ничего существенно в моём крещении не изменилось. Вины за трудноосуществимое обещание на мне нет. (Уж если и искать виноватых, то ими окажутся даже не баптисты, а авторы ничем не обоснованного перевода.)

Хотя и использование значения «обещание» тоже, наверняка, взято не с потолка. Некоторые исследователи допускают использование такого значения слова . Однако более вероятным всё же мне представляется использование значения «испрашивание». В пользу этого значения несравнимо больше свидетельств.

Так что хотелось бы, чтобы последующие поколения русских евангельских христиан изменили формулу крещения.