Современные классики теории справедливой войны: М. Уолцер, Н. Фоушин, Б. Оренд, Дж. Макмахан

Томмазо де Вио (Фома Каэтан), кардинал, богослов-доминиканец, полемизировавший с Лютером, известен в первую очередь своими комментариями к «Сумме теологии» Фомы Аквинского. В частности, его замечания относительно 40-го вопроса части II–II считались авторитетным источником в области этики войны не только для поздних схоластов, но и для авторов раннего Нового времени - например, Г. Гроций периодически ссылается на него в своих «Трёх книгах». Также большим значением обладала его работа «Summula», с отдельной главой о «справедливой и несправедливой, законной и незаконной войне».

Оборонительные действия не нуждаются, с точки зрения Каэтана, в легитимации законной властью. Естественное право позволяет каждому, группе или индивиду, в случае серьёзной опасности защищать свою жизнь при помощи силы. Но агрессивная, наступательная война зависит не от необходимости, а от нашего собственного выбора. И обосновать её может только серьёзное злодеяние, т. е. она оправдана только как средство карающего правосудия.

Иными словами, Каэтан воспроизводит учение Августина и Фомы Аквинского о войне как о наказании и справедливом правосудии. При этом он активно использует юридический аппарат для изображения войны в виде столкновения преступника (нарушителя справедливости) с обвинителем и судьёй, объединёнными в одном лице справедливого участника конфликта. Авторитет одного государя превышает авторитет другого, когда первый из них выступает с позиции справедливости и истины, а второй представляет греховную и несправедливую сторону. Такое распределение ролей позволяет интерпретировать войну исключительно как акцию наказания и отмщения (actus vindicativae iustitiae)[127]. Каэтан возвращается к этой идее Августина о войне как наказании грешника, многократно усиливая её значение.

По мысли Каэтана, никакое государство не может считаться самодостаточным (respublica sibi sufficiens), если оно не обладает возможностью отомстить и воздать за себя и своих подданных. Наличие авторитета, достаточного для объявления войны, осмысляется как ключевое свойство самостоятельности политического сообщества. Речь здесь идёт об идеальном государстве (respublica perfecta) в аристотелевском его понимании. Каэтан задействует данную в третьей книге «Политики» формулировку целям образования государства: «оно появляется лишь тогда, когда образуется общение между семьями и родами ради благой жизни, в целях совершенного и самодовлеющего существования»[128] [Курсив мой, А.К.]. Политическое сообщество, не обладающее должным авторитетом, очевидно, подчиняется некой высшей власти, а потому не должно вести войны самостоятельно, равно как и отдельный человек не может самостоятельно применять насилие, если только не защищает собственную жизнь[129].

Каэтан также проблематизировал категорию «невинных», которая будет подхвачена авторами Саламанкской школы. Он столкнулся с необходимостью ответить на вопрос: если война это наказание, кто именно на стороне несправедливого противника должен быть подвергнут страданиям и в буквальном смысле понести кару. Несправедливая война - лишённая справедливой причины, объявленная лицом без должного авторитета, ведущаяся вопреки добрым намерениям - понимается им как смертный грех. Однако «подданные суверена, объявляющего войну», освобождаются от обвинений в несправедливости и злом намерении, если они не могут быть уверенными в справедливости войны, но всё же подчиняются своему правителю. Тем не менее, все подданные противника (солдаты и гражданские лица) могут быть подвергнуты насилию, если только при этом намеренно не происходит нападений на явно невинных людей[130].