Современный чехословацкий детектив

— Этот городок, — объяснял он, — старинный и уютный. Наша отрада. — Он засмеялся. Схватил Экснера за локоть. — А теперь, по-моему, нам надо свернуть вон туда. — Он показал на угол за винным погребком. — По проулку вы попадете к площади и почти наверняка, — он заморгал, — никого не встретите.

38

В просветы между мелкими листочками буйно разросшейся, нестриженой живой изгороди Михал Экснер видел фасад гостиницы «Рыхта», бензоколонку и автобусную остановку.

Он сидел в тени явора, слегка прикрыв глаза, опираясь локтями о спинку скамейки, и, в общем-то, казалось, будто он только что свалился из самолета, летевшего с Мальорки на Капри, и по чистой случайности очутился посреди Герцинского леса.

Рядом с ним спал Войтех Матейка.

Экснер наблюдал за поручиком Беранеком и надпоручиком Чардой — они вышли из ресторана гостиницы «Рыхта». Поручик Беранек весь раскраснелся от обильного обеда. У взволнованного надпоручика Чарды фуражка была на затылке. Когда они исчезли за кустом, Михал Экснер медленно встал.

Но тотчас, вскинув брови, опять сел. У бензоколонки остановился маленький «фиат», из него выглянула девушка, с которой он говорил утром у пруда. Она брала бензин. Вернее, велела плеснуть немного в бак, потому что через минуту уже тронула машину. Обогнула сквер и покатила по каштановой аллее в сторону районного центра.

Экснер взглянул на спящего Войтека Матейку и, удостоверившись, что художнику ничто не угрожает, покинул парк и направился к гостинице. Проскользнул в арку, а оттуда в ресторан. Подошел к стойке и молча показал на крючок с номером своей комнаты.

— Вас спрашивали, — сухо заметил старший официант Карлик.

— Заходили в номер?

— Заходили. Я подумал, вы тоже один из них.

— Как сказать, — отозвался Михал Экснер. — Съезжу на экскурсию. Я наслышан о прекрасном замке, описанном в романе Алоиса Ирасека.

— В романе «Тьма», — наставительно произнес Карлик. И, глядя Экснеру в переносицу, добавил: — Там еще есть изумительное еврейское кладбище. Место, словно созданное для вечного покоя.

— Спасибо. Обязательно осмотрю. А ключ, — капитан Экснер поигрывал деревянной грушей, — вернуть забуду...

— Бывает, ваше благородие.

39

Администратор гостиницы на Шпичаке был «безумно рад», как всегда, если кого-нибудь из кухонного персонала разыскивали по телефону после полудня, когда обед уже кончился, а ужин еще не начался. Ведь на кухне все крутились как белки в колесе с самого утра, а сейчас, когда им выпала свободная минутка, их нипочем не сыскать.

— Пани, — сказал он внушительно, — я не могу найти пана Рамбоусека. Я звонил на кухню — там его нет, звонил на квартиру (он лгал, туда он не звонил; наверху, в мансарде, не было телефона, как и вообще ни в одном из номеров) — там его тоже нет. Ничем не могу вам помочь.

— Я его мать, — пояснила женщина на другом конце провода. — Мне очень надо с ним поговорить. Пан Голечек? Это пан Голечек?

— Да. У телефона Голечек. Послушайте, пани Рамбоусекова...

— Умер его отец, понимаете...

— Гм. Извините, — сказал администратор Голечек. — Примите мои глубокие соболезнования. Ну разумеется, Я сам пойду поищу. Подождите, пожалуйста, у аппарата. Ждите, ждите, это будет нескоро.

Он выбежал в кухню и велел первому, кого встретил, отыскать повара Рамбоусека, срочно, во что бы то ни стало.

— Срочно и очень важно. Его вызывает Градец, его мать. Он у себя наверху. Наверное, спит.

Через минуту появился Рамбоусек с опухшими от сна глазами.

— Градец? Да, спасибо, пан Голечек... Мать? Привет, мама. Да, это я... Да. Что ты говоришь? Что?! — Он оглянулся вокруг и увидел, что Голечек тактично исчез за дверью. — Да, один. Один.

— Ты меня хорошо слышишь?

— Да.

— Ко мне приходил милиционер, — продолжала она, — и сказал, что папа... Рамбоусек... понимаешь, умер и что мне надо срочно приехать в Опольну.

— Вот как? — Он встревожился. — Ну, чему быть, того не миновать. Верно?

— Верно. Да... не всегда же об этом сообщают сотрудники уголовного розыска.

— Он сказал, что он из уголовного розыска?

— Да.

Повар провел рукой по затылку. И замолчал.

— Ты... Алло! Ты слышишь? — кричала она.

— Да слышу, — проговорил он досадливо. — Я думаю. Может, попал в аварию... Или удар его хватил. Со злости.

— Так ведь тогда пойми же...

— Ну прошу тебя, — перебил он ее. — Давай не будем сходить с ума. Съезди туда и все выясни.

— А ты не хочешь поехать со мной?

— Не могу. Я здесь один. Если что, позвони. Я приеду. Понимаешь? Если что-нибудь найдется в квартире, понимаешь? Тогда приеду.

Она вздохнула.

— Ну, я не знаю...

— Поезжай обязательно.

— А я думала, если бы ты...

— Позвони. Тут недалеко, сяду на автобус и приеду.

— Ладно, — неохотно согласилась она. — Я позвоню. Прощай.

— Погоди! — спохватился он. — Погоди! Звони обязательно. Я приеду, если что найдется в квартире.

40

В гостиничном номере было светло, прибрано и довольно чисто. Под пепельницей лежал лист из небезызвестного черного блокнота поручика Беранека. На нем печатными буквами написано: «Явись к своим офицерам, капитан!»