Современный югославский детектив

— Che cosa?.. — заволновался тот. — Я не… не я… Если кто–то заявится и скажет, что его обокрали… это не значит, che sono io!.. Forse ha perduto…[37] люди на пляже… или забудут… tu m'capisci… Все, что нахожу, честно отдаю alla direzzione, tutto!..[38] Я не виноват!..

Кэт многозначительно посмотрела на меня. Я кивнул, что понимаю, о чем рассказывает Марио, однако не пытался вмешиваться. Клея рассказ Марио, вероятно, не заинтересовал.

Это его дело. Сержант еще раз зевнул и со скукой в голосе прервал поток признаний.

— Прекрати! Я спрашиваю, кто напал на твоего брата!

Хромой некоторое время оставался с полуоткрытым ртом и преглупым выражением лица, затем покачал головой.

— Отвечай!

Он пожал плечами и опять покачал головой.

— Не этот? — сержант указал на меня.

Марио отрицал.

— Не она? — настала очередь Кэт.

Взгляд Марио несколько задержался на груди Кэт, затем он снова отрицательно покачал головой.

— Не ты?

— Нет, нет, не я! — почти выкрикнул Марио. — Это мой брат! Единственный! Unico… tu mi capisci?..

— Ладно, ладно, — успокоил его сержант, — я только спрашиваю. Нечего сразу заводиться. Не этот, не она, не ты, тогда скажи, кто?

Сильные плечи Марио поднялись и опустились.

— Ты ничего не видел?

Часто моргая и глядя в пол, он продолжал качать головой.

— И никого не видел?

Нет, никого не видел.

— Может, что–нибудь слышал?

Ничего не слышал.

— Кто его обнаружил? Ты?

Наконец Марио хоть что–то подтвердил.

— L'ho trovato[39] на кухне. Я не знал, что он дома. Я был у Буги, показывал ему, как делается salsa di pommidori…[40] tu mi capisci?.. а жена Буги сварила caffe al'italiana…[41] затем Вивиан, это жена Буги… tu m'capisci?.. чтобы я принес мяса и она вечером… tu m'capisci?..

— Да, да. — Клей вздохнул, вероятно проклиная себя за то, что открыл этот клапан. — А Альберто?

— Che cosa c'entra Alberto?[42] Это Вивиан, жена Буги… она… tu m'capisci!

— А Альберто был на кухне? — попытался направить его мысль в нужное русло полицейский. — Он и покушавшийся?

— Niente[43] покушавшегося, только Альберто. Был здесь… на полу… amazzato…[44] весь в крови…

— А покушавшийся? — не отставал Клей, наблюдая за мухами на столе. — Где был покушавшийся, я тебя спрашиваю… tu m'capisci?

Итальянский язык Клея смутил Марио, и он оторопело огляделся. Взглядом отыскал брата, как бы призывая его на помощь.

— Никого не было? — попытался сержант воспользоваться психологическим преимуществом. — На кухне?

Марио покачал головой, а рукой показал в сторону гостиной.

— Там?

Он подтвердил.

— Кто?

Он пожал плечами. Он не знал, кто находился в соседней комнате.

— Ты слышал?

Да, он что–то слышал, какое–то движение, удар, какой–то непонятный звук. Его охватил страх, он вылез в окно и пустился бежать — вот что мы узнали после многочисленных вопросов, терпеливых, настойчивых, с жестикуляцией, ошибочными суждениями и их исправлениями.

— Я пошел за il dottore… за signor Saletti![45] — отверг Марио мысль, что, может быть, он побежал со страха.

— Значит, кто–то был в соседней комнате! — Сержант Клей многозначительно поднял бесцветную бровь и торжествующе воскликнул: — Покушавшийся!

К сожалению, я должен был испортить впечатление:

— Это были мы — Кэт и я!

— Вы? — в голосе послышались нотки разочарования.

Я пожал плечами.

— Мы. Именно мы проникли в дом… уверенные, что в нем никого нет, а Кэт уронила гондолу.

— Какое это теперь имеет значение! — рассердилась секретарша.

— Какую гондолу? — посчитал это важным сержант из Отдела по убийствам.

— Обыкновенную… сувенир из Венеции, сделанный в Гонконге, купленный в магазине «Все по семь»! — уточнила Кэт, желая обесценить предмет, напоминавший Росси о его прародине.

— Зачем вы это сделали? — спросил Клей.

Кэт сморщила курносый носик, что означало: она начинает злиться. Я хотел обратить внимание Клея на этот факт, но не стал. На то были свои причины.

— Итак?

— К чему теперь это? — начала Кэт. — Разве вы здесь проводите расследование по делу венецианской гондолы, а не нападения на Альберто? Или вы не из Отдела по расследованию убийств? Тогда и занимайтесь убийствами, покушениями на убийства, неудавшимися убийствами, а не этой проклятой дешевкой — сувениром из Италии, этой…

— Mia bella gondola![46] — проговорил вдруг Марио, однако Кэт не уступила ему трибуны.

— Для вас сейчас важнее, кто уронил гондолу, не правда ли? Ну я, я, я–а–а! Ну и что? Арестуете меня? Отведете в участок? Обратитесь в страховое агентство, чтобы выплатили ущерб? Каких–то семь центов? Вот вам они, получите!

Девушка торопливо стала обследовать карманы своих джинсов, вытаскивая расческу, губную помаду, платочек.

Клей поднял обе руки, прикрываясь ими, чтобы девушка не бросила ему в лицо все это и еще вдобавок семь центов.

В комнате воцарилась угрожающая тишина. И вдруг подал голос тощий старый доктор Салетти, давний хранитель благополучия семейства Росси, может еще с тех времен, когда они покинули Италию.

— Простите, а может, Альберто видел покушавшегося? — сказал он. — Нужно бы его спросить!