Современный югославский детектив

— Все будет хорошо. — Я погладил по голове Долорес. — Я позабочусь о тебе!

Я поцеловал ее обнаженное плечо и выпрямился. И тут я встретился со взглядом домоправительницы Аугусто Коломбо. И это было еще не все.

— Идите–ка сюда, шеф, — послышалось из открытой двери. — Личные изъявления оставьте на потом!

Я хотел было напомнить о декларации Объединенных Наций о помощи подвергшимся нападению и обездоленным, но воздержался. Она бы не поняла или — такая уж она — не включила бы Долорес в эту категорию жителей планеты.

Я поспешил на балкон вслед за остальными.

Это был довольно большой балкон, опоясывавший красивый дом богача Дорогуши.

— Весьма удобное место, чтобы отсюда стрелять в каждого, кто носится по саду! — обратил мое внимание сержант Клей, облокотившийся на балюстраду.

Я посмотрел вниз, на зелень, мраморные статуи, распустившиеся цветы, и отшатнулся. Он был прав. Объект как на ладони. Хороший стрелок, профессионал, не смог бы промахнуться, даже если бы захотел. Разве только?..

Я украдкой посмотрел на сержанта, который именно сейчас решил зевнуть.

Балкон связывал несколько комнат. Все двери были закрыты, в чем Пит ревностно удостоверился. Незапертой оказалась лишь последняя. Полицейский открыл ее и позвал начальника.

Клей подошел к приоткрытой двери и заглянул в комнату. Затем пожал плечами и вошел внутрь. Кэт и я последовали за ним. Пит и синьора Росси вошли последними.

Аугусто Коломбо по–прежнему сидел за своим столом из махагони. Он опирался на локти, голова закутана мохнатым полотенцем. В помещении по–прежнему распространялся экзотический аромат воды для ингаляции.

Хозяин дома даже не шевельнулся, когда мы вошли; оставался же он неподвижным, когда мы вошли в первый раз и когда стало известно, что его связывают родственные узы с сыновьями синьоры Кармелы.

Взглядом мы пошарили по углам помещения, однако в нем никого не было. Усердный Пит открыл шкафы, заглянул даже в ящик, стоявший в углу. Тщетно. Мы озирались в нерешительности и смущении.

— Мистер Коломбо, — осторожно начал сержант Клей. — Не посещал ли вас недавно кто–нибудь?

Коломбо молчал.

— Вы меня слышите? — полицейский чуть повысил голос. — Был ли кто–нибудь у нас?

Дорогуша пробурчал что–то нечленораздельное.

— Кто–то ходил по балкону, — пояснил специалист из Отдела по убийствам. — Он не вернулся тем же путем, значит, прошел дальше. Все остальные двери заперты, ни в одну из комнат он попасть не мог. Остается только ваша. Он вошел?

И опять бурчание, не поддающееся расшифровке.

— Он был в маске и с револьвером в руке, — настаивал Клей.

Сержант подошел к столу и наклонился к Дорогуше, вероятно, чтобы разобрать бурчание, поскольку ничего иного не было слышно.

— Берегитесь, а вдруг вам угрожает непосредственная опасность. Кто–то крадется, вооруженный, в чулке на голове! Может, ваша жизнь висит на волоске!

Дорогуша не отвечал, он даже перестал бурчать.

Я недовольно покачивал головой. Мой клиент поистине вел себя странно. Некоторое время назад ему удалось отбить наскоки сержанта Клея и развеять его сомнения не без моей помощи. Однако сейчас он вообще не реагирует, а надо бы, если хочет остаться в живых. Есть у него и определенные обязательства, хотя бы по отношению к агентству «Фиат–люкс», уже ради этого…

Одно слово из уговоров Клея запечатлелось у меня в мозгу, и я без определенных намерений стал поворачиваться, озираясь и оглядываясь, и вдруг заметил не чулок на голове неизвестного или подозреваемого, который был женским и прозрачным, а мужские носки, красно–лиловые с зелеными полосками, весьма безвкусные и, я бы сказал, дешевые, на ногах богатея Дорогуши. И что–то здесь показалось мне не так.

Он богач, а носки такие простенькие? Нет, тут что–то не то.

Дом отделан с таким вкусом, а носки кошмарного цвета и в полоску? Нет, не то!

Носки, да и ботинки — в тазу с водой?

Ясно, это был ответ.

Я глазел, может, еще 0,56 секунды на ноги Дорогуши, погруженные в горячую воду фарфорового таза, на безвкусные носки, частично потемневшие от воды, суконные брюки, тоже намокшие, на черные раскисающие ботинки.

Подняв руку, я вытянул указательный палец.

Присутствовавшие посмотрели в указанном направлении.

— Мистер Коломбо, неужели вам так холодно, что вы вынуждены были надеть носки и ботинки? — спросил я, возвысив голос.

Человек под полотенцем заметно вздрогнул. Он вытащил ноги из таза и попытался спрятать их под креслом.

— Мистер Коломбо, — солидно воскликнул Клей. — Теперь вы должны нам все объяснить!

— Хе–хе–хе! — ухмылялся я удовлетворенно.

Похоже, у человека по другую сторону стола не было ни малейшего желания объясняться. Наш молчаливый собеседник резко выпрямился и стремительно отодвинулся от стола.

— Мистер Пиппинс, покажитесь! — приказал я.

Он все еще не снимал полотенца с головы.

— Дионисий Пиппинс? — удивилась Кэт. — Опять вы?!

Он, как ягуар, прыгнул к двери. От резкого движения полотенце наконец упало, и лысеющая голова Дионисия Пиппинса с искаженным в отвратительной гримасе лицом на мгновение открылась нашим взорам. А сам он исчез в дверях балкона.

Сержант Клей тут же мобилизовал свои силы.