Современный польский детектив

— Я теперь одна и должна с этим смириться. Очень помог мне Зигмунт. До смерти Влодека я ему не слишком доверяла. Трудиться он не любит. Ничего не окончил. В голове одни автомобили. Торговал кое-чем, иногда посредничал при продаже и покупке машин и запасных частей к ним. Когда же нужда в деньгах особенно припирала его, работал у нас. Охотнее всего развозил по стране товар на нашей «варшаве». Это, кажется, единственная работа, которую он считал более или менее для себя подходящей. Несмотря на все это, Влодек неизменно благоволил к нему, испытывал какую-то непонятную слабость. Ему нравились в племяннике веселый нрав, беспечность и, казалось, даже сами его недостатки. Не раз муж тайком от меня снабжал парня деньгами.

— Много таких молодых людей. Мы, работники милиции, наверное, лучше других знакомы с этой категорией молодежи.

— После смерти Влодека Зигмунт изменился до неузнаваемости. Право, не знаю, что бы я без него делала в те страшные дни. Он занимался похоронами и всеми формальностями, связанными с ними. Меня опекал, как самая нежная мать. И сейчас продолжает помогать.

— В мастерской?

— Нет, с мастерской уже несколько лет я сама управляюсь. Влодек ведал снабжением и сбытом нашей продукции. Теперь этим частично занимается племянник. Конечно, под моим руководством. Он еще не имеет необходимого опыта и знаний, однако быстро осваивается. Кроме того, по собственному желанию присматривает за моими «рено» и «варшавой». То, что мой автомобиль, как вы могли только что убедиться, в хорошем состоянии, — это заслуга Зигмунта. Он его моет, холит, проверяет каждый винтик.

— Ну и за это ездит на нем, — рассмеялся майор. — К тому же может похвалиться перед своими девушками такой красивой машиной.

— А вот с этим дело хуже: тетка тоже любит ездить, хотя и не для того, чтобы завлекать молодых людей. Я вообще не разрешаю ему пользоваться моей машиной. Даже когда она свободна. В этом отношении я страшная эгоистка. Поэтому бедняга вынужден довольствоваться «варшавой», и более того — ездить в основном по делам фирмы.

— С мастерской нет осложнений?

— Я опасалась, что она будет опечатана до окончания всей процедуры по вступлению в права наследования. Однако адвокат Ресевич сумел сделать так, что я занимаюсь делами мастерской на правах управляющей. После соглашения с Ковальским эта проблема утратила остроту, ибо я теперь единственная наследница. Ведь у Влодека нет родственников, даже дальних. Был он, как говорится, «последним в роду».

— С Ковальским все улажено?

— Да. Сегодня утром в нотариальной конторе были подписаны все необходимые документы. Адвокат Ресевич сразу же отнес их в суд. Обе стороны хотят скорее покончить со всем этим делом.

— А я все думаю, — заметил майор, — как этот Ковальский оказался в завещании.

— Не знаю. Это вообще неприятная для меня тема разговора. — Барбара Ярецкая даже поежилась.

— Вам холодно. Пойдемте посидим в кафе.

Ярецкая молча повернулась, и они пошли в кафе.

— Разговор со следователем, — сказал майор, когда официантка обслужила их, — как правило, удовольствия не доставляет. И все же, как это ни печально, я должен вернуться к той же теме.

— Я понимаю. Трудно, но ничего не поделаешь. Спрашивайте.

— У вашего мужа перед смертью не обнаруживалось какой-либо нервозности или подавленности?

— Все пытаются объяснить странность завещания тем, что Влодек сошел с ума. Хотя завещание, и прежде всего содержащееся в нем замечание по моему адресу, глубоко обидело меня, я категорически отвергаю такое предположение. Мой муж был прекрасным человеком. До последней минуты он был абсолютно здоров как физически, так и умственно.

— Каким же образом этот Ковальский…

— Не знаю. И думать об этом отказываюсь. Я просто ничего не понимаю.

— Прочитайте, пожалуйста, это письмо. — Майор передал женщине письмо, полученное от адвоката Рушинского, которое тот «купил» у Ковальского.

— Кто это написал? — спросила Ярецкая, прочитав письмо.

— Не знаем. Как вы сами могли убедиться, какому-то «другу» Ковальского очень хотелось, чтобы он вступил в права наследования. Еще более удивительно, что «друг» прекрасно знал содержание завещания вашего мужа. Обратите внимание, какого числа было отправлено письмо. Его послали в тот день, когда Влодзимеж Ярецкий был найден мертвым. Спрашивается, откуда таинственный автор письма мог знать об этом? Ведь милиции пришлось потрудиться, прежде чем ей удалось установить личность погибшего.

— Вы даже не разрешили мне увидеть мужа после смерти. Никогда не прощу вам этого.

— Пани Барбара, это я отдал такое распоряжение. Уверяю вас, что сделал это, только щадя ваши чувства. Вид человека, который упал с высоты двадцати метров головой вниз на асфальт, страшен. Я хотел избавить вас от этого.

— Но как его опознали?

— По одежде. В карманчике брюк у пояса с левой стороны сохранилась записочка. Ее написал портной, который шил вашему мужу. В ней были указаны фамилия и адрес заказчика. Портной узнал свою работу и подтвердил, что шил этот костюм по заказу Ярецкого. Работники вашей мастерской таким же образом опознали своего хозяина.