Современный швейцарский детектив

Подняв пакет, я медленно выпрямился. Неужели у меня начались галлюцинации? Я насухо вытер платком глаза и вновь осмотрел площадку перед мастерской. Ворота-жалюзи, над которыми виднелась облупившаяся надпись «Не загораживать проезд!», были заперты. Снежная масса съехала с длинного капота «мадзерати», отчего казалось, что фары спортивной машины сонно сощурились. А может, они ехидно подмигивали оттого, что я переполошился из-за какого-то призрака? Да и чего бы тут делать Гуэру? Я нагнулся, пытаясь разглядеть между колес автомобиля пару ног. Но посадка у машины была такой низкой, что никакого просвета и не видно. Я взял себя в руки, спустился по ступенькам и решительно перешел на противоположную сторону улицы к машине. Я должен был убедиться! Если за этой восьмицилиндровой каретой не прячется провинциальный супермен, значит, я свихнулся. Зато если он там, то представляю себе, как округлятся серые оловянные глазки этого вонючего сыщика!

Опершись рукой о холодное крыло, я почти одним прыжком обогнул красную «Огненную птицу».

Сегодня лестничные марши пяти этажей дались мне особенно тяжело. Когда я добрался до своей квартиры, то сердце у меня стучало, словно мотор моего тщедушного «опеля» на высокогорном перевале. Сотни крошечных крючков раздирали мне грудь. А ведь сегодня я даже не притрагивался к сигаретам. Может, я задохнулся от волнения, ибо был почти уверен, что за машиной меня ждет пригнувшийся, напружинившийся Гуэр. В глаза мне блеснула лишь затейливая позолоченная монограмма и выгравированная группа крови «О+» на дверце машины. Никого поблизости не было. Значит, я свихнулся.

Я прислонился горячим лбом к дверному косяку и глубоко вздохнул. В нос мне ударил смешанный запах старой масляной краски, пыли и мастики. У меня защекотало в горле, однако я жадно втягивал в себя воздух. Я так пыхтел, будто просовывал слона в замочную скважину. Открыв дверь, я устало проковылял в квартиру. Здесь было по крайней мере тепло.

Габор мертв. Мои фотографии исчезли из его машины. Я так устал, что мне начали мерещиться призраки. Надо позвонить Эйч-Ару или доктору Цукору, адвокату Габора. Надо, необходимо…

Но сначала мне надо в туалет. То ли из-за того, что я озяб, то ли из-за выпитого вчера, но мочевой пузырь меня беспокоил.

Войдя, я ничего не заметил.

Встав перед унитазом, я нащупал закоченевшими пальцами молнию, расстегнул ее — и тут вдруг осознал, что только что увидел… Я так вздрогнул, что даже обрызгал крышку.

Я боялся повернуть голову, боясь удостовериться в том, что увидел сразу же, едва вошел в ванную, но чему сперва не придал значения.

Пропали фотографии!

Исчезли четыре оставшихся снимка мертвого Кавизеля, которые я повесил сушиться над ванной.

Их не было. Не было.

Я стоял в ванной и пялился на белый кафель. Вчера после ухода Габора я выловил из ванны четыре снимка, отпечатанные с разной выдержкой, и повесил их на шнуре, прикрепив бельевыми защепками, — способ, конечно, не очень профессиональный, но я слишком устал, чтобы включать сушилку.

А вот теперь фотографии на шнуре не висели, воры забрали даже защепки.

Я стоял остолбенев, стоял и пялился, пока глаза мои не начали слезиться. Тогда кафель на стене расплылся и превратился в мутное белое пятно. У такой же стены лежал и покойник…

Пленка! У меня украли фотографии. Но успели ли воры найти негативы за то время, пока я отсутствовал дома? Я бросился в спальню.

Вчера я, скорее случайно, чем нарочно, сунул негативы в телефонную книгу, когда разговаривал с Идой.

Вот они! Лежат целехонькие среди голубых страниц с телефонными номерами различных учреждений. Ха-ха! Не достались они вам, проклятые ищейки! Есть у меня на руках еще козырь, и уж при случае я им козырну.

Тут я снова вздрогнул. Раз они искали и нашли фотографии, значит, им нужна и пленка! Где они сейчас? Может, еще в квартире? Здесь, под кроватью? Наверняка Гуэр стоял внизу на стреме, чтобы предупредить, когда я вернусь. Но в подъезде я никого не встретил. Следовательно, те типы, что украли фотографии, еще находятся где-то в доме.

Теперь я перепугался еще сильнее, чем в ванной.

Спрятаться в маленькой квартире довольно трудно, тут не так уж много для этого мест. Я затаил дыхание и прислушался. Было ужасно тихо. Приглушенный уличный шум субботнего утра доносился далеким отголоском через оконные щели. Потом заворковали два голубя. Где-то в доме зажурчала вода. В самой квартире — ни звука. Меня бил озноб.

Ни вздоха, ни скрипа половицы. Я почувствовал, как по моему телу щекотно сползают холодные капли пота, прежде чем впитаться в пижаму. Очень медленно я наклонился и заглянул под кровать. Ничего, только свалявшаяся хлопьями пыль. Я выпрямился. Двумя скачками выпрыгнул к входной двери и закрыл ее на засов. С храбростью отчаяния я прошел мимо спальни в гостиную, где на марокканском курительном столике еще стояли две рюмки. Никого!

Кухня тоже была пуста, как и балкон.

Тьфу, черт. Опять напрасные страхи, трусишка. В квартире никого нет. Может, незваные гости прошли на чердак, а когда я закрыл за собой дверь, сразу убежали?