Совсем другая история

– Дядя Гриша, ты понимаешь, Игоря не могут больше держать на диализе, – серьезно говорил Валентин. – Ну ты же знаешь, что такое бывает, его организм плохо на эту штуковину реагирует. А куда ему еще осложнения? Его же недавно оперировали. Короче, Сабанеев сказал, что счет идет не на дни даже, а на часы…

– Да, бедолага ваш Игорь… Досталось же ему! Даже не знаю, что и сказать… – развел руками Григорий Арсеньевич. – У нас очередь на два года вперед, мы и с ближним зарубежьем сотрудничаем, и с дальним, а толку чуть! Все равно больных больше, чем доноров. Не знаю, не знаю…

– Дядя Гриша, я тебя когда-нибудь о чем-нибудь просил? – чуть повысил голос Валентин, и Галина поняла, что он сказал ей вчера неправду: его дядя не обещал им помочь…

Ей стало противно. Притащились к занятому человеку, давят на него, заставляют сделать нечто нереальное, может быть, даже противозаконное. Она резко встала.

– Галя, сядь! – Валик силой усадил ее обратно в кресло.

– Дядя Гриша, пойми, Игорь наш друг! И он может умереть каждую минуту! Я тебя прошу… Неужели ты ничего не можешь сделать, а? – Валентин умоляюще смотрел на директора.

– Ну-ну, не кипятись… Ты думаешь, я этого не понимаю? И я же не сказал «нет», ты ж не даешь мне слова вставить, – миролюбиво произнес Григорий Арсеньевич.

– Вы нас извините, – вставила молчавшая до сих пор Снегирева, – мы, наверно, кажемся вам назойливыми, но… мы не можем уйти отсюда без надежды. Понимаете? Мы должны спасти нашего друга! И потом, у нас уже и деньги есть… Да-да, вся сумма, какая требуется… Помогите нам!

Валентин бросил на Галю недоуменный взгляд, но она сидела как ни в чем не бывало и с немым благоговением смотрела Григорию Арсеньевичу прямо в лицо, словно ожидала, что он сейчас, как фокусник, опустит руку в свой карман и вытащит оттуда требуемую почку.

– Да вы не сомневайтесь, – продолжала говорить Галина, упрямо игнорируя негодующий взор Валентина. – Мы нашли спонсора, который согласен оплатить Игорю операцию. Так получилось удачно, нам здорово повезло. Правда, Валик?

– Н-ну, в общем… ну, да, Галя совершенно права, – невнятно пробормотал Валентин, в очередной раз испепеляя подругу взглядом.

– Ладно, я свяжусь с доктором Сабанеевым. Думаю, мы с ним что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, вы не волнуйтесь, – кивнул директор и поднялся. – Авы, ребятки, идите домой и будьте готовы: почка может появиться в любую минуту. Валя, если что, я тебе позвоню!

Как только они покинули кабинет директора, Валентин набросился на Галину:

– Ну ты даешь, блин! Спонсора она нашла! А если твой депутат нас пошлет куда подальше или даже слушать не станет, тогда что? А если действительно завтра появится почка, ты как будешь оправдываться, а? Скажешь, что спонсор тебе померещился или приснился?

– Ну, во-первых, ты тоже подтвердил, что деньги у нас есть, так ведь? Так что выкручиваться будем вместе. А во-вторых, я это ляпнула, потому что видела, что дядя твой до вечера будет репу чесать и руками разводить! А как про денежки услышал, сразу другой текст стал выдавать! – Снегирева говорила громко и резко, почти кричала, сама не осознавая этого.

Некоторые посетители удивленно оборачивались ей вслед, но ей было наплевать. Она быстро шагала по коридору к лестнице, сжав кулаки. Валентин никогда не видел Галю в подобном состоянии: ее темные глаза сузились от злости в щелочки и метали молнии, на щеках горел нервный румянец.

– Да подожди ты! – Валентин ухватил ее за рукав куртки уже у самых ступенек. – Галь, ты что же, думаешь, что мой дядя этакий паук-кровопийца, который сидит на сундуках с донорскими органами и стережет их, никого к ним не подпуская? И продает за бешеные бабки? Галь, все не совсем так, вернее, совсем не так. Естественно, его интересует наличие бабла, бесплатно никто не станет горбатиться, ты же понимаешь, но ему-то самому почти ничего не достанется! Оплата операций идет на развитие центра, на всякие там нужды, персоналу, наконец, усекла?

– Валик, ты прости меня… Не знаю, что на меня нашло. Просто мне ясно, что твой дядя явно отделался от нас, и все. Я и про спонсора придумала, чтобы он понял, что мы не просто так из подворотни к нему заявились. Понимаешь?

Ребята уже вышли на широкое крыльцо. Перед ними простирался парк, принадлежащий донорскому центру, с ухоженными аллеями и чистенькими ярко-желтыми скамейками.

– Валь, я правда ничего плохого не хотела сказать о Григории Арсеньевиче. А если все же сказала, мне очень жаль. – Галина безнадежно вздохнула. – Просто я была не в себе! Я… я подумала об Игоре, и мне так обидно стало, так тяжело, Валя, милый, ты не представляешь! И я безумно тебе благодарна, чес-слово! Не сердись на меня, ладно?

– Да я не сержусь, Галь, я все секу… Честно говоря, я и сам не понял, поможет он нам реально или продинамит. Ну, во всяком случае, мы сделали все, что могли. Правда? – миролюбиво произнес Валентин, но Галина покачала головой.