Совсем другая любовь

— Да пошел ты… — бесцветно огрызнулся Рич, покачав головой. — Отвали от меня, гребаный ты членосос, — он усмехнулся, будто удачно пошутил, и потер подбородок. А потом вдруг качнулся ближе и зашептал почти что на ухо Майклу: — Три года. Ты гребаных, проклятых года я мечтал его поцеловать. Просто, мать твою, поцеловать! Чтобы он ответил. Чтобы прикоснулся, не просто хлопнув по-братски по плечу. А потом приходишь ты и трахаешь его в туалете через три месяца, — тут его голос исказился до неузнаваемости. — Я ненавижу тебя, слышишь?! — проорал он ему в ухо, но внезапно его голос дрогнул, а взгляд стал потерянным. — Гребаный ты пидорас…

— Да пошел ты сам! — заорал в ответ Майкл. — Что, завидно? Ну так сиди на заднице ровно и завидуй молча! Кто?! Кто тебе, блядь, виноват, что ты ему не интересен? — он глотнул ртом воздух и продолжил: — Ненавидишь меня? Да на здоровье! Мне от твоей ненависти ни холодно, ни жарко. А еще раз назовешь меня пидорасом, пришибу нахрен, понял? — выплюнул он и отвернулся.

— Идиоты! — прошипел кто-то сзади. — Заткнитесь уже, а?

— Бедняга Джеймс, — кто-то другой протянул с деланном сочувствием, а кто-то рассмеялся.

— Что тут происходит? — раздался вдруг в дверях голос, и сердце Майкла пропустило удар.

— О, ну наконец-то! — обрадовался Громила Вайс. — Надавай уже по шапке этой сладкой парочке, пока они из-за тебя за излучатели не схватились!

Джеймс улыбнулся шутке, но посмотрел на Майкла очень серьезно.

— Я пришел сказать, что буду с вами, — произнес он тихо. — В этом шаттле. Мне, правда, полагается персональный, но… — тут он осекся и отвернулся к двери. — Если вдруг что-то пойдет не так, то я хотя бы знаю, как водить эту посудину, — закончил весело.

— Здорово, шеф! Отличная новость! — радостно воскликнул Пит.

— Эй, парни, двигайтесь! — с не меньшей радостью крикнул Артур. — Пусть шеф рядом садится!

— Джеймс! — окликнул его Майкл. — В самом начале два свободных места есть! Пойдем сядем!

Джеймс посмотрел на него и покачал головой.

— Извините, парни, мне нужно быть на связи с командованием. Я полечу в кабине пилота.

Он направился было к носу шаттла, но Марк его остановил.

— Шеф… А что там, внизу? — спросил он напряженно.

— Космическая станция под защитным куполом. На нее совершено нападение, но купол пока держится. Нам нужно прорвать осаду и отбить станцию. — Джеймс говорил сухо, но потом положил руку Марку на плечо и легонько сжал. — Всё будет хорошо, — сказал он тихо и обвел всех взглядом. — Мы делали такое на тренировках уже тысячу раз.

— Да прорвемся! — поддержал его Вайс и широко улыбнулся. — Где наша не пропадала?

Джеймс ответил ему кивком и еще более широкой улыбкой. Он снова ободряюще похлопал Марка по плечу и уже развернулся, чтобы пройти в кабину. И тут Майкл не выдержал. Наплевав на прикованные к Джеймсу одиннадцать пар глаз, он рванул со своего места и подбежал к нему.

— Я понимаю, тебе сейчас не до меня… И не до разговоров… — сбивчиво начал он. — Но… прошу тебя, умоляю… просто будь осторожен, — выдохнул он, так и не сумев подобрать другие — нужные — слова.

Джеймс смотрел на него несколько долгих бесконечных секунд, а потом порывисто обнял одной рукой, шепнул в самое ухо:

— Я люблю тебя, — и резко отстранился, мгновенно исчезая в кабине.

А Майкл так и стоял, глядя перед собой, пока равнодушный к происходящему женский голос не попросил всех занять свои места. Он вернулся на свое место, пристегнулся, надел шлем и закрыл глаза, раз за разом прокручивая то, что сказал ему Джеймс. Значит, Селен была права. Значит, все-таки любит…

А ведь Джеймс обещал никогда не говорить ему этих слов. Неужто попрощался?

Громила Вайс был прав — крайне неудачное время он выбрал для разговоров. В душе творилось такое, что о предстоящем сражении думать просто не получалось.

— Ладно, парни, тридцать секунд до взлета, — раздался в шлеме голос Джеймса по общей связи. — Так как наш шаттл вроде как командирский, мы пойдем последними и повисим слегка в стороне от заварушки. Посмотрим для начала, что там за твари. Меня за это, конечно, по головке не погладят потом, но шансы сберечь ваши шкуры слегка повысится. Очень прошу не геройствовать. У командования свои цели, у нас — свои. Будем считать, что это разведка. Всем ясно?

— Так точно, шеф! — в один голос отозвались парни.

— Ну тогда начинаем отсчет, — произнес Джеймс, и Майкл был готов поспорить, что тот улыбается.

Майкл улыбнулся в ответ, хотя Джеймс видеть этого, естественно, не мог.

— Ну и чему ты радуешься? — прошипел Рич, больно пихнув его локтем. — Тому, что его снова разжалуют?

— Нет. Тому, что он сказал мне напоследок, — ответил Майкл и снова улыбнулся.

От корабля шаттл оторвался весьма мягко — будто мыльный пузырь от соломинки.

— Наслаждаемся, ребята, — сказал Джеймс и включил режим голограммы. Стены исчезли, и двенадцать человек как будто повисли в воздухе. Вот только почти сразу стало понятно, что что-то внизу не так.

— Красиво, конечно, но там что, блядь, пушки?.. — с плохо скрываемым ужасом спросил Пи-Джей. — Вон те розовые разводы… Они лупят по кораблю! И по шаттлам!