Совсем другая жизнь

— Мы не сможем без утечки провести операцию в Москве. — Сыщик поднес чашку к губам и сделал глоток остывшего чая. — Есть риск, что они разбегутся по норам. Конечно, можно взять пару шестерок, срубить палку, отрапортовать. Но что толку? Эти ребята все равно вернутся. И нас уже никто предупреждать не станет… А я хочу, чтобы мои дети спокойно ходили по городу и не боялись, что рядом взорвется какой-нибудь ублюдок-камикадзе.

Полковник говорил спокойно, но прочувствованно. Оттого в его голосе звучала искренность.

— Так что здесь не то дело, где надо тянуть одеяло на себя, — закончил он.

* * *

На Толочко крепко насел Усмон: где товар?

— Подожди еще немного, — убеждал боевика Вольдемар.

Но тот не хотел ждать.

— У тебя тоже не все получается, — заметил Толочко, — ты обещал принести голову Дровосека еще неделю назад. Где она?

— Э-э, какой-такой Дровосек-гомосек. — Усмон отмахнулся. — Он уже не жилец. Нет его. А ты, Вольдемар, хочешь долго жить? Тогда держи слово.

Угроза была реальной. «Подонок, — с ненавистью подумал Толочко, — я же тебя из грязи вытащил. Тварь неблагодарная. Где бы ты был, если б не я? Кто помог тебе в Таджикистане заработать? Кто спас от пограничников? Ну ничего, я еще загоню тебя обратно в горы. Будешь гнить на своем Памире».

Усмон тоже негодовал. Он был готов растоптать Толочко. Потому что без взрывчатки Усмона могли тоже списать со счетов. Может, и не убили бы, но жизнь вполне могла понестись под откос…

Свою должность Усмон обрел после мирных переговоров. Правительство заключило мир с оппозицией. Лидеры фронды и полевые командиры получили крупные должности по квоте. При дележе портфелей Усмону досталось МЧС. Не самое хлебное министерство — он рассчитывал на Госкомитет по нефти и газу или Министерство цветных и драгоценных металлов. Но в первом случае его обошли более ретивые коллеги, а второе правительство оставило в своих руках.

Так что МЧС оказалось не самым худшим вариантом. Но в последнее время против Усмона плелись интриги. Гражданская война забылась. И правительственный клан тихо выдавливал из власти людей от оппозиции. Усмон узнал, что за спиной бывшие сотоварищи сдали его и сидеть в кресле министра ему осталось недолго.

Поэтому, когда на горизонте появился шейх Мансур, Усмон даже обрадовался. С его помощью министр рассчитывал сохранить должность. Ведь если в Таджикистане зазвучат взрывы, правительству вновь придется заигрывать с исламской оппозицией. А Усмон не просто видный полевой командир, он до сих пор держит ситуацию под контролем. (Уж министр-то найдет, как донести эту информацию до нужных людей в правительстве.) Поэтому увольнять его очень опасно: опять начнется гражданская война.

Правда, была одна загвоздка. Мансур не хотел устраивать теракты в Таджикистане. Он собирался посылать шахидов в Кабул и Москву.

Все объяснялось просто. В Афганистане расположились международные силы. Можно было легко найти спонсоров на войну против них. (Тот же Бен Ладен или некоторые богатые исламские организации.)

А Россию Мансур собирался шантажировать. После серии громких терактов он намеревался негласно выйти на правительство и потребовать отступные. Иначе теракты бы продолжились. План не был фантастическим, хотя бы потому, что в истории уже имелись прецеденты. Правда, в других странах.

Ничего этого Усмон не знал. А знал бы — мнения не изменил. Ему была нужна война именно в Таджикистане. Когда Мансур твердо сказал: нет, Усмон ответил, что будет взрывать за свой счет.

— Валяй, — безразлично ответил шейх (в переводе на русский).

Но заминка со взрывчаткой срывала планы. Мансур дал понять: он жалеет, что связался с Усмоном, на которого нельзя положиться. В ближайшее время террористы достанут пластит по своим каналам. И тогда министру придется вернуть аванс (с процентами). Из дела его, естественно, выбросят. Поэтому Усмон был готов голыми руками разорвать глотку Толочко, лишь бы тот доставил товар.

Вольдемар это чувствовал. Поэтому вызвал из-за границы помощника по особым поручениям. По-хорошему тому следовало «погулять» еще, пока все не утряслось окончательно. Но он был нужен здесь.

— Есть выход, — сказал Кот, примчавшийся первым же рейсом, — взрывчатку разрабатывают в Советскоармейске, это в Подмосковье, пятьдесят километров от МКАД. Слышали о НИИ механизации? ГРУ с ним тесно работает. Там проводят испытания, потому взрывчатку легко списывать. Меня и вас там знают, поэтому вопросов особых не будет. Если что, намекнем, мол, секретная операция по линии разведки. Дело привычное. Единственное, они не смогут сразу доставить большую партию.

— Занимайся этим. — Вольдемар почувствовал прилив сил. — Пусть по частям, но сделай это. Все, пока. Я уехал.

Из своего офиса Толочко отправился на Старую площадь. В тот день у него было назначено собеседование с заместителем главы администрации президента, ведавшим кадровой политикой.

— Он служил в Чехословакии, — проинструктировал Толочко начальник Генерального штаба, приехавший на встречу, чтобы представить своего протеже, — поэтому обязательно скажи, что ты там тоже был.