Совсем другой дракон

— Я не знал конкретно, — он мрачно посмотрел на нее. — Но мы всегда знали, что люди — единственные виды со способностью менять магический пейзаж. Другие так не могут, и, учитывая, что вся магия мира исторически росла, а не слабела, логично, что это беспрецедентное полное исчезновение было вызвано людьми.

— Не корми меня этим, — рявкнула Марси, указывая на печать. — Ты не мог знать, что тут такое, до этого.

— Я не говорил, что был уверен, — рявкнул он. — Я сказал, что верил. У меня была теория, что засуху вызвали люди. Я подозревал, что древние Мерлины имели некий контроль над тектоническим магическим потоком. Была гипотеза, которая еще и соотнеслась с отчаянием Алгонквин получить своего Мерлина до того, как один возникнет сам. У меня не было доказательств, но, когда возникла возможность, я был достаточно уверен в своих теориях, чтобы рисковать жизнью, пробираясь сюда. И я был прав.

Он опустил ладонь на треснувшую печать.

— Это бесспорно. Магическая засуха, долгий сон духов, потеря наших знаний — все это началось тут. Магия не пропала из-за естественной катастрофы. Это были мы.

Марси смотрела на него в ужасе и потрясении.

— Почему?

— Потому что у них не было другого выбора.

Ответ пришел от Широ, и Марси с отвращением повернулась к нему. Потому что, если ее недавняя жизнь научила ее что-то ненавидеть, то это такие слова:

— «У них не было другого выбора», — повторила она сквозь зубы. — Ты знаешь, как их выбор нам навредил? Сколько мы потеряли? До того, как магия возникла шестьдесят лет назад, люди даже не думали, что магия была настоящей. Все, что мы построили, знание, как делать такое, — она махнула рукой на красивое заклинание на поверхности печати, — это все пропало. Все, что мы знаем о магии сейчас, мы изобретали заново из ничего!

— Но вы это сделали, — сказал шикигами. — Потому что вы не пропали. Человечество пережило смерть магии, но ты задумывалась, как? Почему в мире драконов, духов и монстров человечество стало хозяевами Земли? Дело не в том, что вы великие или особенные. Просто последние Мерлины жертвой дали вам убежище.

— Стерев все остальное! — закричала Марси. — Вы усыпили всех духов в мире!

Широ оскалился, глядя на нее.

— Почему мы это сделали, по-твоему? Ты не знаешь, как все было тогда. Каково было видеть Смерть, несущуюся по небу, или смотреть на поле боя и видеть, как Война смеется, собирая головы с обеих сторон. Это не было для нас метафорой, историями. Они были настоящими, и они ужасали. Смертные Духи нашего времени были настоящими богами. Они делали, что хотели, и чем больше они делали, тем больше люди верили в них, и тем сильнее они становились. Это был жестокий цикл, и помешать им стереть мир можно было, только остановив колесо.

— Так Мерлины запечатали магию, — Мирон кивал. — Магии и духов не было. В этом есть смысл.

— Нет, — гневно сказала Марси. — Они забрали магию у всех нас! Исправили ошибку, лишив всего.

— Ты думаешь, мой хозяин и его товарищи Мерлины легко сделали этот выбор? — гневно сказал Широ. — Они тоже были магами. Как ты, они посвятили жизни магии, но этого было мало. Не важно, сколько раз мы убивали Смертных Духов, они всегда поднимались снова. Мы старались, но не могли победить, потому что наш враг был страхом во плоти, а страх — неотъемлемая часть человечества. Наконец, отчаявшись, Абэ-но-Сэймэй сделал единственное, что осталось: запечатал то, что любил больше всего, ради общего блага.

От этого Марси хотелось плакать.

— Ты не можешь звать это победой.

— Никто не звал, — сказал Широ, качая головой. — Человечество было побеждено в тот день, но, благодаря моему хозяину, вы выжили. Выжили и процветали, потому что, в отличие от духов, люди — не только магия. За тысячу лет с создания печати я увидел, что вы растете, становитесь величайшей силой в мире. Даже драконы дрожат теперь перед вашим оружием, и это стараниями жертвы Мерлинов.

Он улыбнулся ей.

— И я должен сказать это. До того, как его заставила проблемная магия, мой хозяин, Абэ-но-Сэймэй, Последний Мерлин, привязал меня к Сердцу Мира, чтобы я смог рассказать будущим поколениям правду о произошедшем. Отчасти он надеялся на прощение, но куда больше хотел, чтобы вы поняли, почему печать, ради которой он многим пожертвовал, нельзя разбивать.

Марси это понимала. Она не соглашалась, но понимала логику того, как попытка навредить кому-то еще могла навредить самому себе.

— Ладно, — медленно сказала она, потирая виски. — Я понимаю, почему он не хотел бы, чтобы его работу сломали, но как он это сделал? Даже если это не море в прямом смысле, мы все еще говорим о строительстве стены, которая могла заблокировать всю магию мира. Как такое возможно?

— Это невозможно, — признал Широ. — Магия — естественная система. Мы не могли остановить дождь или ветер. Но мой хозяин был гением, понял, что нам не нужно было выпускать ее. Нам нужно был удерживать ее.

Глаза Марси расширились.

— Конечно, — сказала она, глядя на гору под ногами. Идеально круглую гору с идеально круглой печатью.