Совсем другой дракон

— У меня не было выбора, — рявкнул Ворон. — Алгонквин всех нас поймала за хвосты. Даже твое безумие кажется разумным, по сравнению с этим.

Он посмотрел на Боба, словно ожидал, что дракон возразит, но пророк улыбнулся.

— Так все готово?

— Насколько возможно, учитывая обстоятельства, — птица склонила голову, глядя на Боба. — Ты?

Пророк вытащил телефон, идентичную копию древней голубой Нокии, которую он утопил на рисовом поле в Китае, но тут было меньше царапин. Он повернул отливающий зеленым экран, чтобы Ворон видел иконку сообщения в свете солнца. У него накопилось больше сотни сообщений, в основном, от Челси, но новое было важным.

К сожалению — и, наверное, оскорбительно, учитывая источник — сообщение было на китайском. Боб не был в нем силен, не использовал его больше шести веков. Он разглядывал иероглифы пару секунд, сдался и показал телефон Ворону.

Ворон в ужасе посмотрел на него.

— Серьезно?

— Ты говоришь на всех языках, — Боб пожал плечами. — Побудь полезным.

Он снова показал телефон духу, и Ворон утомленно покачал головой, спрыгнул с ветки на плечо дракона, откуда было видно лучше.

— «Мы идем».

Боб моргнул.

— Это все?

— Есть еще обещание смерти тебе и твоему клану, но смысл такой, — сообщил Ворон.

— Чудесно, — Боб убрал телефон в карман. — Да. Я готов.

Ворон встревожился еще сильнее.

— Ты играешь с множеством жизней, Хартстрайкер. Уверен, что это сработает?

— Будущее не определено, — честно сказал Брогомир. — Но я выстраивал эту цепочку домино почти всю жизнь, так что я почти уверен. Но если я не прав, мы все будем мертвы, и я не услышу, как ты скажешь: «Я же тебе говорил».

Ворон склонил голову, на миг Боб ощутил, словно все вороны мира смотрели на него одновременно.

— Не время для шуток, пророк, — буркнул Дух Ворон. — Я сильно рискую, доверяясь тебе.

— Мы все рискуем, — заверил его Боб. — Но мы можем только это. Будущее — движущаяся мишень. Можешь строить тщательные планы, сколько хочешь, но ничего не ясно, пока момент не настал. Даже тогда весь мир может перевернуться за миг. Если будешь следовать моим указаниям дословно — дословно — у нас будет шанс достичь давней мечты.

Ворон моргнул черными глазами.

— Ты — очень странный дракон.

— Чепуха, — сказал Боб. — Я — просто дракон, жадный, беспощадный и нацеленный на результат, как другие. Но поэтому ты можешь мне доверять. Все это для моей выгоды и твоей, что сочетается, как по мне. Кстати о результатах, ты получил приказы, так что пора лететь домой. Я знаю, что у вас, бессмертных, гибкие отношения со временем, но остальные из нас живут по графику.

Ворон мрачно посмотрел на голубку Боба.

— Ни у кого из нас не останется времени, если это провалится.

— Тогда убедимся, чтобы я не отставал от расписания, — сказал пророк, постучал по голому участку на запястье, где могли быть часы, если бы он их носил. — Прыг-прыг, птичка.

Закатив черные глаза, Ворон раскрыл крылья и улетел, пропав мгновенно. Когда он пропал, Боб посмотрел на дракончика, которая весь разговор каталась в земле у его ног.

— И мы пойдем?

Девочка, как обычно, не слышала его вопроса, но вскинула голову, когда шум двигателя машины нарушил тишину пустыни. Она поднялась по дереву, пока шум становился громче, стала драконом, чтобы забраться сквозь спутанные ветки и лучше рассмотреть джип, полный смертных туристов, который появился на холме.

— Вовремя, — сказал бодро Боб, протянул руку к голубке. Когда он устроил ее удобно на плече, Боб пошел по холму. — Идем, милая, — позвал он. — Пора тебе познать радости автомобилей.

Девочка спустилась с дерева, подняла пыль, пока бежала за ним по холму в пустыне к ничего не подозревающим людям и машине, которая вскоре будет их.

* * *

В это время Джулиус Хартстрайкер, самый младший сын Бетезды Хартстрайкер и основатель недавно появившегося Совета, все еще был на самой неприятной встрече в его жизни.

— В последний раз говорю, — прорычал он, хмуро глядя на мать поверх их трехстороннего стола. — Мы не будем голосовать о распечатывании твоего облика дракона, пока ты не поклянешься на крови, что не попытаешься снова подавить Совет.

— В последний раз говорю: я такую клятву не дам, — Бетезда отбросила блестящие черные волосы. — Будущий мятеж — мое право как дракона. Что делать свергнутой главе клана, если не пытается вернуть власть?

— Ничего, — тихо сказал Иен, его карие глаза сияли от едва сдерживаемой жестокости. — Потому бывших глав клана обычно казнят. Но Джулиус проявил милосердие, ты это приняла. Не рыдай теперь, потому что пора платить, — он указал пальцем на клятву на столе перед ней. — Подписывай. Или больше никогда не будешь летать.

Это был жестче, чем действовал Джулиус, но он молчал. Два часа назад они освободили Челси и «Ф», стали обсуждать печать Бетезды, и его желание терпеть причуды матери давно пропало. Он не ожидал, что она просто примет судьбу — он не был уверен, что Бетезда Хартстрайкер знала, как это сделать — но он не думал, что потребуется пятнадцать раз переделывать клятву «пообещай, что не попытаешься разрушить новую систему, и тогда ты получишь облик дракона», чтобы она ее подписала.