Совсем другой дракон

— Я и не говорю, что изменят, — сказал Джулиус. — Я просто говорю, что, может, это не так важно, как ты думаешь. Твои решения основаны на предположении, что Цилинь расстроится, узнав правду, и его удача сотрет всех вас раньше, чем он поймет, что сделал. Но это не вяжется с его действиями. Если бы Цилинь ценил свой род и свой долг выше всего, он остался бы в безопасности в Китае и дал бы Алгонквин съесть нас. Он этого не сделал. Он прибыл сюда, давя на свою удачу, силу и ресурсы, решив завоевать наш клан против воли своего народа, чтобы защитить тебя.

Он протянул руки к Челси.

— Если действия говорят громче слов, то его кричат с крыш, что ты для него важна. Потому я не могу поверить, когда ты говоришь, что мы не можем это исправить. Если ты так важна, как показывает его поведение то его удача — та удача, которая сделала тебя беременной, хоть это было невозможно, потому что он хотел семью с тобой — не даст тебе умереть.

Челси опустила взгляд. Он все еще ощущал ее гнев в комнате как физическую силу, но что-то из его слов пробилось, потому что она не спорила. А Фредрик смотрел на Джулиуса пристально и с восторгом.

— У тебя есть план, да?

— Да, — сказал Джулиус, глубоко вдохнув. — Простой. Мы скажем ему правду.

— Я знала это, — прорычала Челси, вскинув голову и хмуро глядя на него. — Ты не можешь отстать, да?

— Не могу, — твердо сказал он. — Потому что, если это оставить, станет хуже. Правда выйдет так или иначе, но если мы скажем ему сами, а не позволим раскрыть самому, у нас будет лучше шанс управлять последствиями.

Фредрик кивнул.

— Мы можем мягко раскрыть это ему. Смягчить удар.

— Вряд ли удар можно смягчить, — печально сказал Джулиус. — Если Челси права, и род Цилиня потерян навеки, это большая потеря, как ни подавай. Но все не так плохо, — он улыбнулся сестре. — Ты сказала, он всегда хотел детей. Теперь у него двадцать. Это дает ему то, что нужно защищать.

— Или список целей, — буркнула Челси.

Джулиус обмяк.

— Почему ты всегда такая негативная?

— Потому что кто-то должен быть, — рявкнула она. — Все твои слова звучат хорошо в теории, но если скажешь ему правду, и ты ошибаешься, нам всем конец. Прости, если убиваю радость, но потенциально ужасная гибель всех, кого я люблю, подавляет мой энтузиазм к экспериментам.

— Это риск, — признал Джулиус. — Но рискованно и скрывать эту тайну. Мы в любом случае прижаты к стенке, так почему не выбрать решение, от которого станет лучше? Если скрывать тайну, придется все это снова проходить. Но, если сказать Цилиню правду, и он ее примет, то все изменится. Думаю, это стоит риска.

— Тебе легко говорить. Ты ничем не рискуешь, — она кивнула на Фредрика. — Спроси его. Ты рискуешь его жизнью.

Это было справедливо, но, когда Джулиус посмотрел на брата — племянника, как он запоздало понял — Фредрик выглядел решительно.

— Я верю в Джулиуса.

Челси уставилась на него.

— Ты сказал мне на прошлой неделе, что он бредит!

— Да, — сказал Фредрик. — Но это было на прошлой неделе. С тех пор я видел, как он творил невозможное. Он свергнул Бетезду. Он освободил тебя. Он изменил наш клан волей и словами. Если он говорит, что удача Цилиня не убьет нас, я ему верю.

— Ты готов рисковать жизнью ради этого?

— Да, — тут же сказал Фредрик. — Потому что, по твоим словам, другой вариант — хранить тайну вечно. Я говорю за всю кладку, что я лучше рискну с идеей Джулиуса, чем буду жить до конца наших жизней как позор Бетезды.

Челси скрипнула зубами. Фредрик хмуро глядел на нее, бросая вызов. Когда она не сделала этого, Джулиус использовал шанс.

— Нам нужно попробовать, Челси, — мягко сказал он. — И не из-за того, что мы не можем большее скрывать эту тайну. Даже если это навредит ему, рассказать Сяну правду — правильный поступок, — он улыбнулся Фредрику. — Они и его дети. Он заслуживает их знать.

Фредрик улыбнулся ему, но Челси отвернулась, вонзила ладони в глаза.

— Как ты всегда это делаешь? — пробормотала она. — Как ты всегда убеждаешь меня следовать за тем, что суицидально глупо?

— Потому что ты — скрытый оптимист, — уверенно сказал Джулиус. — Значит, ты согласна?

Она опустила руки, вздохнув.

— Что мне нужно делать?

— Не так и много, — сказал Джулиус. — Просто поговори с ним.

— «Не много» — говорит он, — буркнула Челси, бросая на него взгляд. — Для дракона, который зовет себя не жадным, ты часто просишь луну.

Джулиус смог лишь пожать плечами, она закатила глаза.

— Ладно, — простонала она. — Ладно, ладно, ладно. Ты победил. Я поговорю с ним. Но не сейчас.

Джулиус, который уже шел к двери, чтобы подняться по лестнице, повернулся.

— Почему нет?

— Это деликатное дело, и он уже вызвал сегодня два трясения, — деловито сказала Челси. — Будет тяжело и без того, что он расстроен до начала. И я хотела бы отдохнуть. Я спала не больше четырех часов с тех пор, как мы свергли Бетезду, и я не хочу говорить с драконом, которого избегала шестьсот лет, когда я слишком устала, чтобы создать достойное предложение.