Совушка

Зная, с какой стороны слышатся шаги, оборотница незаметно спустилась ниже, оглядывая мокрый луг. Наверное, она слишком хотела их увидеть, поэтому и увидела. Трава сминалась под чужими ногами, пыталась выпрямиться, но тут же вновь оказывалась смятой следующим идущим. Именно эти внезапно сминаемые травы выдавали невидимку. Точнее невидимок!

Сидни терпеливо наблюдала. Больше всего её интересовало направление: куда идут охотники? Она боялась упустить их из вида и боялась выдать себя, когда кралась по едва различимому следу. Напряжение било по нервам. Оборотница впервые с начала службы столкнулась с браконьерами один на один. Сейчас никто не прикрывал её. И если сова ошибётся, то погибнет или попадёт в клетку. Сидни, преодолевая страх, продолжала идти следом. И только когда охотники остановились на Матуамских лугах и больше часа не двигались с места, сова отправилась обратно.

Некоторое время она не решалась взлететь и кралась по земле, стараясь не запутаться в высокой траве. А как только стало возможно, Сидни взмыла вверх и исчезла среди деревьев. Она летела по лесу, петляя между густыми кронами и не обращая внимания на испуганных пташек. Не замечала собственной усталости и лихорадочно бьющегося сердца. Горизонт на востоке посерел, а значит, надо спешить! На рассвете авилаки начнут свой Перелёт, и их путь будет как раз над Матуамскими лугами!

На подлёте к лагерю сова предупреждающе ухнула, чтобы не попасть под раздачу своих же, и устало упала на землю. К ней тут же подбежали взволнованные авилаки, а с ними и Зейн Анкерсен – вожак лебединой стаи. Перебивая друг друга, они засыпали Сидни вопросами.

- Перекидывайся!..

- Видела что-нибудь?..

- Почему так долго?..

Оборотница сменила ипостась и, болезненно морщась, потрясла натруженными руками. Волнение окружающих оказалось заразительным, и девушка затараторила, забыв о некрасивом голосе.

- Белль была права!.. Засада!..

Она торопилась, глотала слова, дышала тяжело, сорвано... Эгертон осадил подчинённую:

- Тэни Грант, доложите по форме!

Сидни моментально опомнилась и вытянулась по струнке.

- Так точно, роне! Во время патрулирования на Матуамских лугах мною были замечены следы магов, предположительно восемь-десять человек. Точное число установить не удалось, так как объекты находились под пологом Невидимости или заклинанием подобного действия.

Авилаки встревоженно переглянулись:

- Десять?! Это много! Они могут сорвать нам весь Перелёт!

Эгертон промолчал, но был согласен с лебедями.

- Надо подключать боевиков.

Пол Мейси достал гилайон, чтобы связаться с частью. Пока он договаривался с магами, лебеди смотрели на розовеющий восток. Бета стаи растерянно глянул на Зейна Анкерсена.

- А нам что делать? Менять маршрут?

Тот так сильно сжал губы, что они побелели.

- Или подождать, пока мы с магами выполним зачистку, – предложил Стивен.

- А если кто-то из охотников вырвется? Или ваш «ночник» не всех обнаружил и есть другие засады? – спросил Анкерсен и, не дождавшись ответа, отрицательно покачал головой: – У нас летит молодняк, роне. Опыта никакого!.. Это не бывалые авилаки, которые в случае чего поднимутся вверх и уйдут от магических арканов.

Эгертон нахмурился, признавая правоту лебедя, а тот продолжал:

- Даже если мы задержим перелёт на три-четыре часа, то не успеем к месту ночёвки. Останавливаться не пойми где, среди чистого поля?.. Опять риск!

Его бета выругался.

- Придётся отменять Перелёт? После ритуала?

Анкерсен потёр лицо руками:

- Ты сам знаешь, какие наши суеверные! Кораксы достанут потом, везде видя недобрые знаки и считая этот выводок, - он кивнул на спящие палатки, - проклятым.

Некоторое время мужчины молчали, перебирая в голове все возможные варианты. В какой-то момент Зейн напрягся и посмотрел на помощника:

- Нилс, ты помнишь старый путь?

Тот кивнул:

- Конечно! Мы – последний выводок, который летел по нему.

- И я помню, - Анкерсен прищурился, а на его губах появилась слабая улыбка. – Очень хорошо помню.

Сванхамры смотрели друг на друга и молчали. Эгертон понимал, что сейчас они мысленно переговариваются, но не лез с советами. Он отозвал своего «ночника» в сторону и похлопал по плечу:

- Ты молодец, Сид! Отлично справилась! Теперь отдыхай! – орёл кивнул на восток. – Восход!

Сова не спорила: с рассветом она «слепла». Кивнув, оборотница ушла в лесную тень. Присев под деревом, она устало прикрыла глаза. Шум ей не мешал, она научилась засыпать в любой ситуации. Вообще за лето в Кутах оборотница приобрела неплохой боевой опыт, и уже никто не считал её обузой.

А в ста метрах просыпался лагерь, из палаток выглядывали молодые авилаки. Они смотрели по сторонам сверкающими глазами и ждали приказа своих вожаков.

.

На Матуамском лугу не слышалось ни звука. Дождь давно успокоился. Тучи расползлись, и на светлеющем небе догорали последние звёзды. Но птицы не спешили заводить свои утренние трели.

- Очень тихо… - вдруг раздался мужской голос. – Даже не по себе как-то!