Совушка

- Не каждый решится назвать ребёнка в честь кумира. Наверное, эта певица была очень талантливая? … Я бы послушала.

- Любишь оперу?

- Не особо, - призналась девушка. – Но осенью, когда целыми днями идёт дождь, я иногда слушаю Джулию Андерс. «Прощание с Эдмундом».

Оборотница вернулась к своим цветам. Белль какое-то время наблюдала за ней, потом легла на траву и закрыла глаза, чувствуя спокойствие и умиротворение. С совой было легко молчать, и тишина не угнетала, а наоборот, казалась правильной. Но такие разговоры по душам у девушек случались редко. Днём орлица патрулировала территорию, а ночью улетала Сидни.

…

- Осень!

Стивен медленно оглядел ещё зелёные луга, голубое небо с пушистыми облаками, но восхищения в его глазах не было, скорее тревога. Оборотень посмотрел на Сидни и пояснил:

- Скоро Перелёт. Время, когда браконьеры выйдут на охоту, - голубой взгляд буквально заледенел. - В массовый перелёт вожакам трудно отследить численность стай. Проверить, все ли прилетели. Охотникам достаточно пяти-десяти минут, чтобы поймать молодняк и увести в Иглу, - орёл отвернулся и сказал уже для всех: – Мы переходим на усиленный режим патрулирования.

Луин выплюнул травинку:

- Да мы из него и не выходили!

Пол предостерегающе глянул на сокола.

- Не начинай! Сам знаешь, какой геморрой нас ждёт, - он посмотрел на притихшую сову. – Сид, ты как?

Та лишь кивнула, показывая, что в порядке. И Мейси первым направился по дорожке.

- Тогда пошли обедать.

В столовой Эгертон сел на свободное место рядом с Сидни. Та тут же напряглась словно натянутая струна. Еда стала поперёк горла. Пока мужчины с аппетитом обедали и переговаривались, девушка не проронила ни слова. Только ярко алели щёки.

- Сидни, всё в порядке? Ты не заболела? – Стивен с тревогой глянул на девушку рядом.

- Нет! - она затрясла головой. – Чай… горячий!

С другой стороны шикнул Луин.

- Ага! Кипяток просто!

Эгертон перевёл подозрительный взгляд на сокола, нахмурился, но ничего не сказал и вернулся к обеду. А у Сидни трепетали ресницы от каждого случайного касания.

Уже не для кого в группе не было секретом, что сова влюблена в их бравого командира. Хотя ни словом, ни жестом она не выдавала себя, не преследовала и не вешалась на орла, заявляя о своих чувствах. Сидни просто была рядом, старательно выполняла приказы и незаметно заботилась о его комфорте. Стоило командиру присоединиться к совместному отдыху своей группы – и, словно по волшебству, на столе появлялось имбирное печенье, а на телевизоре включался любимый канал. И морщинка между бровями Стивена сама собой разглаживалась. Авилак улыбался, не догадываясь, что девичье сердечко сейчас заходится от восторга. Со стороны Сидни это было тихое светлое обожание.

Тем временем Стивен закончил обед и посмотрел на Пола, который считался его правой рукой.

- Зайди ко мне вечером. Надо кое-что обсудить.

И мужчина быстрым шагом направился к выходу, догоняя командира второй группы. Вилка выпала из ослабевших пальцев Сидни. Все за столом обменялись понимающими взглядами, но сделали вид, что ничего не заметили, а Белль стала рассказывать какой-то забавный случай.

Вообще вот так собраться вместе авилакам удавалось только по утрам за завтраком. Это было время, когда они могли обменяться новостями и обсудить задачи на день. Обычно оборотни встречались около казарм и шли в столовую, а там уже к ним присоединялся Эгертон. Но однажды Сидни предложила позвать командира и сама постучала в его дверь. Орёл удивлённо глянул на девушку.

- Доброе утро! – поздоровалась она. - Мы идём в столовую на завтрак. Может быть, вы с нами?

Сначала мужчина хотел отказаться: ещё не прошло положенное время после тренировки - но потом передумал. Сидни редко проявляла инициативу, и Эгертон не хотел обламывать её.

- Завтрак – это хорошо! Пойдём! – и он решительно шагнул вперёд.

.

А через неделю начался Перелёт. Для авилаков это было особое время. Как инициация для ведьм и магов, как вхождение волков-переярков во взрослую стаю! Это был поворотный момент в судьбе каждого птенца. От Перелёта зависело, останешься ты на задворках жизни или вырвешься вперёд. Молодые авилаки испытывали свои крылья, учились чувствовать воздух. Осознавали, как это - лететь вместе и ощущать воздушную волну, поднятую крыльями впереди летящих! Это не был перелёт на несколько тысяч километров, как у диких сородичей, когда птицы спасались от холодной зимы и голодной смерти. Но порядка восьми-девяти сотен авилаки пролетали. На это сил хватало. Должно было хватить, иначе… По дороге молодые оборотни приобретали бесценный опыт. Учились вместе лететь, отдыхать, добывать пищу, охранять друг друга во время ночёвок. Перелёт во многом был объединяющим фактором и проверкой… Отсевом, отбраковкой слабых. Тех, кто будет внизу иерархической лестницы оборотней, - омег. Жестоко? Да, но это помогало авилакам выжить. Сильные были впереди стаи, руководили, защищали, решали важные задачи. Слабые обслуживали их. И птичий молодняк, несмотря на страх, ждал Перелёт. Для них это был шанс заявить о себе.