Совы охотятся ночью

— Напротив. Благодаря ценной помощи моей ассистентки, мисс Кейн, мы узнали, что вам очень многое нужно скрывать. Мне известно о систематических переплатах поставщикам и о способе, которым вы переправляли возвращенные ими деньги на свой личный счет. Я передал улики старшему инспектору.

— Мне хотелось бы побеседовать с вами и с вашей женой, как только мы покончим с этим делом, — сурово заявил Крол.

— В случае смерти Мелиссы Джеймс ревизия не состоялась бы и украденные вами деньги никто бы не обнаружил. У вас имелся мотив убить не только мисс Джеймс, но также и ее мужа, так как Фрэнсис Пендлтон заподозрил вас в финансовых махинациях и продолжил бы преследование после смерти жены.

— Никого мы не убивали! — воскликнула Морин Гарднер.

— А как насчет Филлис и Эрика Чандлер? — продолжал Пюнд. — У них тоже имелся веский мотив убить сначала Мелиссу, а потом и Фрэнсиса, чтобы сохранить в тайне весьма неприглядные действия, которые Эрик совершал в Кларенс-Кип…

— Мисс Джеймс об этом даже и не подозревала! — заявил Эрик. Голос его звучал визгливо и обиженно.

— Ну, это вы так утверждаете. Но кто знает: вдруг хозяйка обнаружила ваш секрет и пригрозила вам? Затем, когда правду открыл ее муж, вы устранили и его тоже. Это мог сделать любой из вас: Эрик из страха, а его мать — из стыда. Это могли сделать и вы оба, совместными усилиями. Мне вполне очевидно, что вражда между вами сильно преувеличена, и позвольте напомнить, что вы, и только вы, находились в доме в обоих случаях — почти точно в то время, когда произошли убийства.

— Это возмутительная ложь! — прошипела Филлис.

Но Пюнд уже перешел к Нэнси Митчелл. Теперь манеры сыщика несколько смягчились, однако ее роль во всем случившемся необходимо было разъяснить.

— Затем настает ваш черед, мисс Митчелл.

— Моя Нэнси не сделала ничего плохого! — Бренда крепче обняла дочь.

— Вполне понятная уверенность с вашей стороны, миссис Митчелл. И я тоже всей душой желаю разделить ее. Но если верно, что во время первого убийства ваша дочь работала в отеле, то во время второго она находилась на месте преступления.

Обращаясь к Нэнси, Пюнд заговорил почти с сожалением:

— Вы сами в этом признались. Вы рассказали, как заглянули в окно и затем убежали, но вам бы не составило труда проникнуть в дом через черный ход, заколоть Фрэнсиса Пендлтона турецким кинжалом и только потом сбежать. Он дурно обошелся с вами. Вы были обижены. Мы уже обсуждали причины, и нет нужды делать их достоянием общественности. Но задам такой вопрос: найдется ли в комнате другой человек, имеющий более веский мотив действовать столь отчаянно и необдуманно?

Нэнси молчала, потупив взгляд. Мать утешала ее. Ни одна из женщин при этом не проронила ни слова.

— А как же я? — спросил Элджернон. — Неужели вы не собираетесь обвинить меня в убийстве Мелиссы?

— Вы находите это забавным, мистер Марш?

— Ну, здесь всяко повеселее, чем сидеть за решеткой.

— Думаю, вам следует попривыкнуть к жизни в тюрьме, — проворчал Крол. — Сдается мне, на свободе вы теперь окажетесь не скоро.

— Разумеется, у вас тоже имелся мотив убить мисс Джеймс, — продолжил Пюнд. — Она вложила большую сумму в ваш бизнес, а на деле вы просто присвоили эти деньги. Нам известно, что у Мелиссы возникли финансовые затруднения. Что бы вы стали делать, затребуй она деньги назад? Вся ваша схема пошла бы прахом.

— Но она не просила ничего вернуть. Мы с Мелиссой собирались пожениться. Вся ее собственность все равно стала бы моей, так что ваша маленькая теория рассыпается на куски.

— Ах да. То последнее письмо, которое она так и не отправила. «Мой милый, милый…» — так, кажется, она вас называла?

— Все правильно.

— Да ничего подобного, мистер Марш. Сомневаюсь, что мисс Джеймс состояла с вами в связи — уж точно не в любовной. Я уверен, вы измыслили всю эту историю, сообразив, что она сыграет вам на руку.

Теперь Пюнд обратился к Саманте Коллинз:

— Когда мы встретились в церкви, вы сообщили, что недавно унаследовали от тетушки большую сумму денег, а ваш брат в завещании не упоминался. Так?

— Да. — Саманте явно неуютно было оказаться в центре всеобщего внимания.

— Вы не хотели, чтобы он об этом узнал?

— Ну…

— В тот день, когда мы побывали у вас в Черч-Лодж, доктор Коллинз просил нас не упоминать о вашей поездке в Лондон. — Сыщик повернулся к врачу. — Как я понимаю, эта поездка была связана с наследством?

— Да, — признал доктор Коллинз. — Это так.

— Позже, во время ареста, ваш шурин сказал кое-что, заинтриговавшее меня. А именно: «Уверен, у Леонарда найдется пара интересных вещей, чтобы рассказать вам». Мне сразу показалось, что на самом деле эти слова предназначались не мне. Он посылал предупреждение вам.

Доктор слабо улыбнулся:

— Не уверен на сей счет.

— А затем, в церкви, миссис Коллинз обмолвилась, что вы ни с того ни с сего вдруг передумали и стали убеждать ее поделиться с братом наследством.

— Ну, я просто изображал из себя адвоката дьявола.