Совы охотятся ночью

— Спасибо за добрые слова, мисс Кейн. Но в Тоули-на-Уотере я получил важный урок и как-нибудь коснусь этого опыта в своей книге.

— Думаю, вам лучше выложить все начистоту, мистер Пюнд, — предложил старший инспектор.

Аттикус кивнул.

— Странное дело, — начал он, — но, стоя на балконе своего номера вечером после нашего совместного ужина, я ощутил необъяснимую уверенность, что напрасно взялся за это расследование, и дальнейшие события подтвердили мою правоту. С вашей помощью я разгадал тайну убийства Мелиссы Джеймс, но вот гибель Фрэнсиса Пендлтона — уже совсем другая история. И снова я вынужден задать вопрос: почему его убили? У кого из здесь присутствующих был мотив лишить жизни этого человека? Я уже упоминал, что Нэнси Митчелл питала к нему сильную неприязнь, и не без веской причины. Повод опасаться Пендлтона имелся, допустим, у Гарднеров. Миссис Чандлер и ее сын также, без сомнения, ощущали исходящую от Фрэнсиса угрозу.

— Я его не трогал! — взвизгнул Эрик.

— Перестань верещать, идиот несчастный, — прошипела Филлис.

— Элджернон Марш — безжалостный делец, готовый на все, чтобы спасти свой бизнес. И не стоит сбрасывать со счетов Саманту Коллинз.

С момента признания мужа в первом убийстве Саманта сидела словно бы в трансе. Один из полисменов принес чашку крепкого чая, но она к ней даже не притронулась. Женщина явно была потрясена. Но теперь она вздрогнула и подняла голову.

— К чему вы клоните?

— В церкви вы признались, что не любили Мелиссу Джеймс. На краткий миг я задумался, не могло ли это подвигнуть вас к ее убийству. С вашего позволения, мне показалось, что вы из тех женщин, которые не остановятся ни перед чем, чтобы защитить свою репутацию, свою семью и детей. Что, если Фрэнсис Пендлтон узнал об отношениях Мелиссы и вашего мужа? Что вы могли предпринять, дабы избежать огласки?

— Это смешно!

— Это было лишь допущение, — согласился Пюнд. — Все эти идеи приходили мне в голову, но я отмел их одну за другой. Гарднеры являются мелкими мошенниками, но они не убийцы. Мистер Марш мог сбить человека на машине, но едва ли ему хватит духу совершить преднамеренное убийство. Вы, мисс Митчелл, человек добрый, и я желаю вам счастья в дальнейшей жизни. Миссис Чандлер, вам следует быть терпимее к сыну, нуждающемуся, я бы сказал, скорее в вашей поддержке, чем в понукании. Эрик тоже не мог совершить подобный акт насилия, а если бы и совершил, ему не хватило бы ловкости, чтобы скрыться. Так кто же это был?

Пюнд обвел собравшихся взглядом. А потом продолжил:

— Я скажу вам, почему меня не должно было быть здесь. Ко мне обратился некий американец по имени Эдгар Шульц, представившийся старшим партнером агентства «Уильям Моррис» в Нью-Йорке. Впервые меня нанимал клиент, с которым я не встретился лично, и это с самого начала угнетало меня. Я навел некоторые справки и выяснил, что такой человек действительно существует и что он представлял Мелиссу Джеймс в кинобизнесе.

Однако, имея дело с мистером Шульцем, я сразу заметил некоторые странности. Так, знаки препинания в американском деловом этикете имеют свои особенности, однако в письме, которое я получил, они были расставлены на английский манер. Затем состоялся телефонный разговор, причем слышимость была на удивление прекрасной. Помнится, мой собеседник, объясняя, почему они решили нанять меня, сказал: «Мы не можем просто так сидеть сложа руки и ждать у моря погоды… Одной светлой голове у нас в офисе пришла мысль о вас». Эти словесные обороты резанули мой слух: будучи типично английскими, они прозвучали несколько странно из уст американца. В общем, я подметил несколько отклонений от нормы, но до поры до времени отставил их в сторону. Письмо могли печатать в спешке. Мистер Шульц мог иметь английские корни.

Минувшей ночью, когда было уже слишком поздно, я сам позвонил мистеру Шульцу и сразу понял, что это не тот человек, с которым я беседовал из своей лондонской квартиры. Он подтвердил, что никогда мне не писал и понятия не имеет о моей причастности к делу. По большому счету у меня нет права находиться здесь, в Тоули-на-Уотере. Меня, по сути, никто не нанимал.

— Но это невозможно! — воскликнула мисс Кейн. — Я лично звонила в агентство «Уильям Моррис». Секретарь переключил меня на кабинет мистера Шульца.

— Весьма загадочная история, мисс Кейн. И как, по-вашему, мог произойти такой казус? Нельзя ли допустить, что вы случайно назвали оператору не тот номер?

— Едва ли такое возможно.

— Вы, помнится, очень ратовали за то, чтобы я подключился к расследованию.

— Я сочла, что вас оно заинтересует. Да и других дел на руках у вас не было.

— Это единственная причина?

— Какая же еще причина может существовать?