СОЗ (СИ)

– Значит так, — сказал я. — Я так думаю, что эта штука здесь не одна такая. Хотя искать их сейчас я смысла не вижу. От дронов мы отобьёмся — а большего нам сейчас и не надо. Вспомогательный калибр линкора мы проверили. Конечно было бы неплохо и ГК проверить, но не на чем пока. Стрелять по этой штуке мы пока не будем — агрессии она не проявляет. Если сейчас появится тот линкор, и, если он проявит агрессию — а он её проявит — вот тогда и будем стрелять.

Мы продолжали отстреливаться от дронов. Орудия «Советского Союза» работали очень хорошо, удерживая дроны на почтительном расстоянии и испаряя тех из них, кто всё же рисковал идти в атаку. Конечно, рано или поздно должны были подойти главные силы противника — тот же линкор, например, но, надеюсь, что наш корабль был готов к его визиту.

«Киров», продолжая следить за «летающим заводом», отправил ещё несколько беспилотников на разведку. Всё же, как же это здорово — летать таким ордером! Пока мы с «Пенсаколой» отстреливали вражеские машины, «Киров» мог спокойно, ни на что, не отвлекаясь, вести полноценную разведку. Спустя ещё несколько часов были обнаружены ещё аномалии. Как оказалось, на одном из астероидов «сидел» линкор. Тот самый, или просто такой же, но это не суть важно — важно было то, что это был линкор, и он находился на астероиде. Нет, при желании, наверное, и «Советский Союз» можно было «посадить» на такой «булыжник», благо атмосферы здесь нет, и всё решается импульсами маневровых двигателей. Меня интересовала необходимость такого поступка — ведь в космосе можно так отработать маневровыми двигателями, что корабль останется именно там, где тебе нужно. Единственная причина, для которой могла понадобиться такая посадка на астероид, могла заключаться лишь в том, чтобы не держать корабль на виду, а «спрятать» его в поле астероидов. Чтобы он не подвергался ударам булыжников со всех сторон, а просто находился в относительно стабильном состоянии… Хотя, нет, чушь всё это — астероиды что — друг с другом не сталкиваются? Ну, будет корабль защищён только с той стороны, которой его посадишь на астероид, но не больше… Нет, что-то тут не сходится. Сама идея о том, чтобы вводить линкор в астероидное поле, казалась мне безумием. Пусть даже оно и не очень плотное — всё равно, это ведь линкор! Это двадцать пять километров в длину, и около пяти в ширину в корме, и это я про высоту не говорил ещё! Нет, что-то со всем этим делом было явно нечисто.

Я связался с «Кировым» и просил коды для управления беспилотником. Надо было или подвести его поближе к вражескому кораблю, или немного изменить настройки камер — очень уж интересно было, зачем вообще «сажать» линкор на астероид, и как его на этом астероиде крепить. Вот сейчас и посмотрим.

Я получил управление беспилотником и перевёл его на капитанский пульт. Так, самая малая тяга, осторожно переводим БПЛА на другой курс, после чего очень осторожно идём на сближение с линкором противника. А теперь просто гасим тягу и идём по инерции. Скорость у БПЛА сейчас просто никакая, так что лететь он будет долго — а мы будем долго наблюдать. Итак, что мы видим интересного? На самом деле, пока ничего особенного. Да, линкор стоит на поверхности астероида, который лишь в два — два с половиной раза больше этого корабля. Он, как и «завод», буквально вцепился в камень какими-то «лапами». Ну что же — если у них таким специальные стыковочные приспособления — пусть. Стоп! А это что такое?

БПЛА немного снесло относительно положения линкора — и я увидел, что корабль «ест». Ну, так же, как и «завод» — буры и фрезы вгрызались в поверхность осколка планеты и, откалывая куски, сбрасывали их на транспортёры, которые везли их внутрь корабля.

Нет, я всё понимаю — тот же «завод» получает материал, из которого потом делает дроны. Мало ли, что там есть, в этих булыжниках. Но зачем делать то же самое линкору? А то, что это именно линкор, было видно даже с большого расстояния — как-то запоминаешь, как выглядит корабль, от которого ты сначала пытался удрать, а потом имитировал атаку на него. Это совершенно определённо, был или то же корабль, или однотипный.

Всё же, корабль оказался ем же — я увидел на его «лбу» повреждения, после того, как «подкрутил» камеры беспилотника. На лобовой бронеплите чужака были видны хорошие такие выбоины, очень похожие на те, что остались на броне «Кирова». И было видно, что какие-то аппараты буквально «ползают» по броне линейного корабля. Видно было плохо, но, кажется, они заделывали эти выбоины. Периодически аппараты перемещались к одному месту, после чего продолжали свою работу.

– Что они делают? — спросила Олеся, которая подошла к моему креслу.

– Может, за материалом для заделки выбоин отправляются? Я ведь вижу пока лишь то, что и ты. Но вот насчёт кибернетической формы жизни, кажется, мы были правы.

– Почему ты так думаешь?