Создания смерти, создания тьмы

Морфи жил приблизительно в четырех милях от Сесилии и в нескольких милях к северо-западу от Лафайета. Он купил и теперь отстраивал плантаторский дом у маленькой речушки. Это был уменьшенный вариант классических старых домов Луизианы постройки конца девятнадцатого века. В его очертаниях чувствовалось влияние французского колониального и европейского стилей, а также своеобразие Вест-Индии.

Дом имел несколько необычный вид. Основное жилое пространство находилось выше расположенного над землей подвального помещения, служившего ранее кладовой и защищавшего здание от подтопления. Эта часть дома была выполнена из кирпича. Морфи уже обновил арочные проемы с рамами, украшенными, по всей видимости, ручной резьбой. Стены верхнего, жилого, этажа вместо обычных обшивочных досок или штукатурки покрывали деревянные рейки. Частично перекрытая двускатная крыша простиралась и над галереей.

Я позвонил Морфи и предупредил о своем приезде. Он вернулся со службы незадолго до меня. Я застал его во дворе за домом, где он на свежем воздухе работал со штангой.

— Как тебе дом? — спросил он, прервавшись.

— Что надо, но поработать тебе еще придется.

Он крякнул, завершая тренировку, и я поставил штангу на упоры. Морфи поднялся и потянулся.

— Это здание выстроил один француз в 1888 году, — глядя на дом с нескрываемым восхищением, пояснил он. — Француз тот знал, что делает. Дом расположен по оси восток-запад с фасадом на юг, — он сопровождал объяснения движением рук. — Он спроектировал дом на европейский манер, чтобы зимой его обогревали падающие под малым углом солнечные лучи. А летом солнце бывает в доме только утром и вечером. Большинство домов в Америке строились наобум, как нравилось хозяевам. Дешевое топливо нас избаловало. А потом арабы закрутили гайки, и народ снова стал задумываться, прежде чем что-то строить, — он рассмеялся. — Но здесь солнце жарит все время, так что не знаю, есть ли прок в таком проекте, как этот.

Морфи принял душ, и мы сидели вместе на кухне и разговаривали, пока Эйнджи готовила еду.

Смуглая, худенькая Эйнджи была значительно ниже своего мужа. Каштановые с рыжинкой волосы водопадом падали на свитер. Она преподавала в начальной школе и в свободное время занималась живописью. Ее полотна, выполненные в духе импрессионизма, украшали стены в доме.

Морфи сидел с бутылкой пива, я пил содовую, а Эйнджи время от времени отрывалась от дела, чтобы пригубить бокал с белым вином. Она разделала куриные грудки и занялась заправкой.

Гумбо, национальное блюдо кейджанов, готовится с загустителем из поджаренной на масле муки. Сначала Эйнджи налила на разогретую чугунную сковороду арахисового масла, добавила равное количество муки и, помешивая, постепенно довела смесь от светло-бежевого до темно-шоколадного цвета, затем она сняла сковороду с огня и оставила остывать, периодически помешивая.

Я помог Эйнджи нарезать лук, зеленый перец и сельдерей. Она немного потомила все это в масле, затем приправила тмином, орегано, паприкой с кайенским перцем и солью с луком и чесноком; за приправами последовала нарезанная толстыми кусками чоризо — испанская сырокопченая колбаса. Потом она положила в готовящееся кушанье курятину, еще специй, и кухня заполнилась их ароматом. Через полчаса Эйнджи разложила по тарелкам белый рассыпачатый рис и полила его сверху густым душистым гумбо. Мы ели молча, наслаждаясь изумительным вкусом и очарованием тихого летнего вечера.

После ужина, когда посуда была убрана и Эйнджи отправилась спать, я рассказал Морфи о Рэймонде Агуилларде и девушке, привидевшейся ему на Хани-Айленд, а еще о снах тетушки Марии и высказал предположение, что гибель Дэвида Фонтено на Хани-Айленд, возможно, связана каким-то образом с той девушкой.

Морфи долго сидел молча. Он не стал иронизировать по поводу призраков и веры старой женщины в реальность слышавшихся ей голосов, лишь спросил:

— Ты точно знаешь, где искать?

Я кивнул.

— Тогда попробуем ее найти. Завтра у меня выходной, так что ночуй здесь. У нас есть свободная спальня.

Я позвонил Рейчел в гостиницу и сообщил о наших планах, а также указал место, где мы собирались вести поиски. Она пообещала передать мои слова Эйнджелу с Луисом и сказала, что сон ее немного освежил. Но я знал, что она еще долго будет переживать, что пришлось убить человека Джо Боунза.

Еще не было семи, а мы уже полностью собрались. Морфи облачился в старые джинсы, безрукавку поверх майки с длинными рукавами и тяжелые рабочие башмаки на толстой рифленой подошве с обитыми металлом носками. На безрукавке виднелись следы краски, а на джинсах кое-где чернели пятна гудрона. От его свежевыбритой головы пахло пеной для бритья.