Создания смерти, создания тьмы

— Так и есть, — ответил я, подражая его акценту. Есть у меня такая дурная привычка. Его челюсть разом напряглась. Удивительно, правда, как ему такое удалось: у него и до этого зубы были стиснуты.

— Вы просматривали старые газеты.

— Да, я большой любитель кроссвордов. Старые куда лучше, с теперешними их не сравнить.

— Вы еще один писатель?

По его тону я заключил, что читал он мало, особенно если книга без картинок или в ней нет слова Божьего.

— Нет, — ответил я. — А что, их у вас здесь много?

Думаю, он мне не поверил. Может быть, он решил, что у меня ученый вид, или же всякий, кто не был ему лично знаком, попадал у него под подозрение в скрытых литературных познаниях. Меня выдала библиотекарша, принявшая меня за очередного писаку, который пытается поживиться за счет теней прошлого.

— Я провожу вас до границы города, — сообщил он мне. — У меня ваши вещи. — Он подошел к патрульной машине и взял с переднего сиденья мою дорожную сумку. Помощник Бернс начинал действовать мне на нервы.

— Я не собираюсь никуда уезжать, — возразил я. — Поэтому попрошу вас вернуть вещи в мой номер. Кстати, когда будете их распаковывать, имейте в виду, что я предпочитаю держать носки в левом ящике комода.

Он выпустил из рук сумку, и она шлепнулась на дорогу, затем он направился ко мне.

— Послушайте, — начал я. — У меня есть документы, — с этими словами я полез во внутренний карман пиджака. — Я…

Да, глупо получилось, но мне было жарко, я устал, и этот Бернс надоел мне до чертиков, поэтому я и дал маху. Он успел заметить рукоятку моего пистолета и его собственный тотчас же оказался у него в руках. Бернс действовал очень проворно. Вероятно, перед зеркалом тренировался. В считанные секунды он прижал меня к своей машине, отобрал оружие и нацепил наручники.

Глава 20

Часика три-четыре мне пришлось прохлаждаться в камере. Точное время я сказать не могу, поскольку заботливый Бернс забрал у меня часы, а вместе с ними пистолет, бумажник с документами, бумаги и еще ремень со шнурками, чтобы я вдруг не вздумал удавиться в приступе раскаяния за то, что докучал библиотекаршам.

Камера, надо отметить, оказалась самой чистой из тех, что мне приходилось повидать за всю жизнь. Даже нужник не внушал опасений, что после пользования им потребуется колоть пенициллин.

Не тратя времени зря, я размышлял над тем, что узнал из файлов, пытаясь соединить кусочки мозаики в имеющее смысл целое. При этом я усилием воли заставлял себя не думать о Страннике и его возможном занятии в этот момент.

Наконец снаружи послышался шум, и дверь открылась. Я поднял глаза и встретился взглядом с высоким темнокожим мужчиной в форменной рубашке. На вид ему было под сорок, но походка и умудренные опытом глаза выдавали его истинный возраст. Я предположил, что в свое время этот человек занимался боксом, возможно, в среднем или полутяжелом весе, и двигался он легко. Безусловно, он был значительно умнее, чем Уоллес и Бернс вместе взятые, хотя за это качество наград не выдают. Должно быть, передо мной стоял Элвин Мартин. Я не стал суетиться и не встал сразу же, чтобы он не подумал, будто я не оценил чистоту его камеры.

— Вы хотите задержаться здесь еще на пару часиков или ждете, что вас кто-то на руках вынесет? — осведомился он. Я не услышал в его голосе тягучего южного выговора. Возможно, он был родом из Детройта или Чикаго.

Я поднялся, и он отступил в сторону, освобождая дорогу. В конце коридора нас поджидал Уоллес.

— Помощник, верните ему вещи.

— И пистолет тоже? — Уоллес не торопился выполнять указание. Глядя на него, становилось ясно, что этот малый не привык получать распоряжения от черного, и ему очень не нравится, когда приходится эти распоряжения выполнять. Меня вдруг осенило, что у Уоллеса гораздо больше общего с Крысом и его дружками, чем может позволить себе добросовестный служитель закона.

— Да, и пистолет тоже, — подтвердил Мартин тихо, но с оттенком накопившейся усталости и с досадой в глазах. Уоллес отвалил от стены, как отправляющийся в плаванье исключительно безобразный корабль. Он заплыл за барьер и после нескольких маневров вернулся с задания с коричневым пакетом и моим оружием. Я расписался в получении вещей, и Мартин кивнул на дверь.

— Прошу в машину, мистер Паркер.

Мы вышли на улицу. День клонился к вечеру, с гор задул прохладный ветер. По дороге протарахтел пикап.

— Мне сесть сзади? — поинтересовался я.

— Садитесь впереди, — ответил он. — Я вам доверяю.

Он завел машину, и мы двинулись в путь. Некоторое время ехали молча. Воздух из кондиционера освежал нам лица. Город остался позади, и дорога запетляла по лесу, повторяя рельеф местности. Наконец вдали блеснул свет, и скоро мы въехали на стоянку перед закусочной «Зеленая река» с вывеской, мигавшей зеленым светом неоновых ламп.

Мы выбрали кабинку в глубине зала, подальше от малочисленных посетителей. Они проводили нас любопытными взглядами и снова занялись едой. Мартин заказал для нас кофе, затем устроился поудобнее и посмотрел на меня.