Созданы для любви

– Не появится, – возразил Кеннет. Возразил с такой решительностью, что Мария почти поверила ему.

Сев рядом с женой и прижав ее к груди, он стал приходить в себя после долгого боя. Так продолжалось несколько часов. Было странно, что ее муж, столь непостоянный, вспыльчивый и легко влюбляющийся, стал вдруг ее якорем в бурном жизненном море. Он нежно гладил ее по волосам, прикладывал к ее лбу мокрую тряпку и шептал ей на ухо слова любви. Схватки случались все чаще и становились все более сильными и продолжительными. Муж успокаивал ее, но боли по-прежнему нарастали.

– Не могу больше, – взмолилась наконец Мария.

– Можешь, милая. Ты сильная, а я тебе помогу.

Спокойствие мужа успокаивало Марию. Он рассказывал ей, как они будут жить в замке на севере Шотландии. В том самом замке, который некогда принадлежал его брату. Зеленый ковер трав, ярко-синий цвет моря и белая пена волн, разбивающихся о черные скалы… И еще – соленый морской воздух. Кеннет рассказывал жене о своей семье и о детях, которые у них еще появятся. Говорил о тихих и мирных годах, которые они проведут вместе. И все это походило на рай.

Порой схватки становились очень сильными, и лишь мечты, навеянные рассказами мужа, помогали Марии держаться. Ах, как же она мечтала о такой жизни!

Мария почти забыла, что они на корабле не одни, когда вдруг услышала крик:

– Впереди замок, капитан!

Она почувствовала, как на нее снизошло облегчение.

– Ты это сделала, любовь моя, – услышала она голос мужа.

Схватки уже безостановочно сменяли одна другую. Кеннет крепко обнимал жену, словно мог принять на себя часть ее боли.

– Милая, продержись еще немного, – шептал он то и дело.

Но Мария уже не могла сдерживаться. Боль и чувство того, что ребенок пошел, все нарастали.

– Он идет, – задыхаясь, проговорила она.

Их взгляды встретились, затем Кеннет, повернув голову, крикнул кому-то:

– Принесите факел!

В тот же миг кто-то из воинов устроился рядом с ними, держа в руке факел, а остальные обступили их широким полукругом. Марии было так плохо, что, пострадай сейчас только ее скромность, она бы и не заметила. Но она неотрывно смотрела в лицо мужа и знала, что все будет в порядке.

– Давай, Хок! Надо торопиться, – закричал кто-то из моряков.

Глава 27

Кеннет мог бы поклясться, что он никогда еще не испытывал такого страха, как в тот момент, когда между ногами Марии уже показалась головка его сына. Оказалось, что нахальная самоуверенность, которая не раз ввергала его в неприятности, на этот раз была даже необходима. Он чувствовал, как его уверенность поддерживает жену, давая ей необходимое спокойствие.

Эти сутки показались Кеннету самыми мучительными в его жизни. Он чувствовал себя раздавленным и уничтоженным, ему казалось, что он превратился в сплошной комок нервов. Однако ничего еще не было закончено. Он был готов ко всему – даже к тому, чтобы принимать роды в пути, на этом проклятом судне.

Но к счастью, этого не потребовалось. Хок по-ястребиному быстро сориентировался в ветре и на всех парусах пересек маленькую гавань. Их уже заметили, поэтому на берегу путников встречала Елена, пока еще не знавшая, что ее ждет работа.

Радостной встречи не получилось, и сестра Кеннета сразу же принялась за дело. Переносить Марию на берег времени не было, и пришлось действовать на месте, а за инструментами на берег были срочно отправлены гвардейцы.

Едва увидев Елену, Мария тут же узнала ее.

– Твоя сестра? Так та женщина на конюшне была твоей сестрой?

При виде столь искреннего удивления Марии у Кеннета даже прорвался нервный смех.

– Я же говорил, что все было не так, как выглядело, – сказал он.

Мария впилась взглядом в лицо мужа, но новая схватка заставила ее закрыть глаза. Кеннет все еще держал в своей большой ладони маленькую ручку жены, чувствуя, как ее ногти впиваются в его кожу. Она то и дело вздрагивала, и казалось, что судороги сводят все ее тело.

Кеннет смотрел на нее и не понимал, как она могла переносить такое. Увы, взять на себя ее боль он не мог, как не мог и зарубить мечом того, кто мучил сейчас его жену. Единственное, что он мог сделать, – это оставаться с ней и своим спокойным присутствием уменьшать ее страдания.

Наконец Елена трижды толкнула Марию под груди – и на свет появился малыш. Будущий граф Сазерленд оказался крошечным и сморщенным, однако огласил палубу криком, более всего напоминавшим боевой клич.

Кеннет был так счастлив (и Мария, и ребенок оказались в полном порядке), что, едва отпустив руку жены, заключил Елену в крепкие объятия.

– Спасибо, сестра, – пробормотал он.

Елена в ответ тоже крепко обняла его. Не сводя с брата пристального взгляда, она проговорила:

– Он-то красив. А вот ты выглядишь просто ужасно. Пошли в замок.

Кеннет вызвался нести уставшую Марию, вскоре заснувшую крепким сном, а Елена понесла малыша. Они прошли вдоль берега и вошли в морские ворота замка Данстафнейдж, где располагался штаб Роберта Брюса в Западном Хайленде. Их сопровождал Артур Кэмпбелл, назначенный хранителем замка, а его жена Анна уже приготовила покои для молодой семьи.