Создатель Героев. Чёрно-белый генерал (СИ)

Впрочем, она была такая одна. Все трибуны были набиты битком, многие даже просто стояли в проходах, не сумев купить билет. Большая Арена ждала. Ждала начала грандиозного турнира. Ждали старики и дети, мужчины и женщины, жители столицы и приезжие, почти каждая живая душа, затаив дыхание, напряженно слушала, не раздастся ли откуда-нибудь сверху торжественная песнь, возвещающая о старте всего представления.

Почему “почти”? Ну, из всех правил существуют исключения. Кто-то появился на турнире только ради того, чтобы появиться и показать свою заинтересованность в этом торжестве, кто-то прибыл ради встречи с кем-то другим, по делу никак с турниром не связанному, кто-то просто отвлекся на сидящую рядом красотку или на потерянную в толчее монетку. А кто-то…

Граф Дареос Шагад, представитель старейшей фамилии в империи, оператор стадии падения и второй по влиятельности человек в стране, не волновался никогда. Ну, по крайней мере он не мог вспомнить о таких моментах за последние двадцать с копейками лет. Именно столько сидел на троне Лагарт Сирву, именно столько не было на свете его отца, Уграта Сирву. Хотя, если подумать, Дареоса не особо волновал и этот бесспорно великий человек. Не потому, что граф его не боялся, Уграта побаивались все, и не без причин, просто волноваться было не о чем. Он жил относительно мирно, поддерживал трон, платил налоги, предоставлял войска, а потому у Уграта не было причин как-то менять свое отношение к Дареосу.

Единственным человеком, кто всегда и по-настоящему заботил графа, был черно-белый генерал. Когда молодой сын семьи Шагад познакомился с учителем Уграта, ему не было и пятнадцати. Его отец взял сына на средней важности прием, чтобы приобщить наследника к высшему обществу. Именно тогда Дареос впервые увидел Лазариса Санктуса Морфея. И вздрогнул внутренне, потому что впервые увидел в ком-то опасность для себя.

С самого детства маленький граф был очень спокойным и вдумчивым. Родители не могли нарадоваться прилежности и усидчивости отпрыска, а Дареос между тем рос. Рос и становился все больше похожим на паука. Уже в десять лет он собрал компромат на всех слуг родового поместья и шантажировал бедных работяг, вымогая, правда, пока только конфеты и другие сладости. Но уже через пару лет юный граф понял, что деньги и связи куда лучше любых конфет. К тому памятному визиту во дворец, Дареос знал о десятках грешков многих влиятельных личностей империи, включая своего отца. Фактически, в руках пятнадцатилетнего подростка находилась репутация доброй половины находящихся на приеме дворян. И никто в целом свете, кроме, конечно, тех, кто невольно становился участником его афер, ни о чем не подозревал.

Никто, кроме одного человека. Дареос это почувствовал. В ту секунду, когда в его глаза заглянул черно-белый генерал. Он все знает. Нет, не что-то конкретное, не детали сотен проделанных юношей манипуляций с чужими документами или воспоминаниями, но кое-что куда более серьезное. Человек по имени Лазарис за секунду, пока их взгляды пересекались, понял всю паучью суть Дареоса. Увидел раскинутую им паутину, покрытые волосками лапки, ловящие каждое дрожание нити, множество мертвых глаз, следящих за уже завязшими в сетях мухами.

Каждый день с тех пор молодой граф проводил в напряжении, ожидая, когда его раскроют, когда паутину скомкают и он окажется обмотан своими же нитями с головы до ног. Но этого не происходило. И через какое-то время он возобновил свою деятельность. Сеть ширилась и ширилась, охватывала все больше и больше сильных мира сего, а потом Уграт умер. И с его смертью исчез черно-белый генерал.

В тот момент Дареос, которому стоило расслабиться, начал волноваться только сильнее. Потому что как никто другой понимал пословицу: “держи друзей близко, а врагов – еще ближе”. Он потратил целое состояние, чтобы выяснить, что стало с Лазарисом Морфеем, но все было тщетно. Самый опасный человек на свете просто испарился. И более того, никакие поиски, какими бы тщательными они ни были, так и не смогли ответить на один простой вопрос: “кто он такой?”

Черно-белый генерал был явно старше Уграта, но судя по сотням вполне достоверных источников, остался точно таким, каким был сто с гаком лет назад. У него не было своего доспеха, но при этом он мог использовать настоящую магию, как оператор шестой ступени, пусть и в куда меньших масштабах. И более того, любой доспех, даже самая плохо сделанная болванка, становился в его руках оружием массового уничтожения. Дареос не застал периода войн, когда Уграт активно восстанавливал почти разрушенную Палинойю, но ему удалось найти достаточно свидетельств страшной силы черно-белого генерала. На поле боя он один стоил нескольких легионов, причем с каждой минутой становился только сильнее. В самой масштабной битве того времени Лазарис Морфей в одиночку расправился с сорокатысячным войском, спешащим на поддержку своим союзникам. А доклады очевидцев были просто абсурдны.