Создатель Миров 4: Вторжение (СИ)

Среди собравшихся пронёсся ропот. Зрители зашумели, и тут же притихли, когда почувствовали на себе строгие взгляды стражников. Учёные тоже не смогли сохранить спокойствие. Никто из них не поднял голос, они были для этого слишком образованы и воспитаны, и тем не менее глаза их полезли из орбит, а кисти, которые они сжимали в своих коготках, затрещали. Сама суть этого вопроса казалась кощунственной. В чём Вури был неправ? Ни в чём! Разве можно такое спрашивать? Это было святотатство. Позволено было, иногда, критиковать его мудрейшее императорской величество, ибо именно в споре рождается истина, однако только безумец станет спорить с небом. Вури был таким небом. Его слова представляли собой непреложный закон, они были фундаментом, на котором стояла вся империя. Эта была сама мысль, как таковая. Искать в его суждениях ошибку было... Безумием.

На мгновение повисла тишина.

Затем учёные задумались.

В чём же действительно состояла суть вопроса?

Некоторые из них, помявшись, написали единственную фразу: ни в чём! Другие просто отложили кисти и оставили вопрос без ответа; третьи, которые чувствовали себя особенно храбрыми, сделали несколько неуверенных предположений...

«Сир Ву» глянул на всё это и сосредоточил внимание на Суне. Последний щурился и смотрел на листок бумаги. Наконец, помявшись, он облизал губы и стал писать. Написал одну строчку, вторую, третью... Когда он написал четвертую строчку, в глазах кролика засиял яркий свет.

Наконец Сун вздохнул, помялся и стал в очередь, чтобы вручить бумаги экзаменатору. Через некоторое время он вернулся, присел на прежнее место и вздохнул:

— Ох, ну и вымотался я... Теперь ждём, сир Ву.

— Ждём, — кивнул кролик и посмотрел на разноцветных экзаменаторов, которые стали один за другим перебирать бумаги и ставить отметки. При этом центральная колонна до сих пор была пустой. Императора всё ещё не было... И будет ли он? Многие предполагали, что, если его мудрейшество и явятся на экзамен, то лишь в самом его конце, когда будут оглашены результаты... Некоторые даже опасались, как бы его отсутствие не было обусловлено чахлым здоровьем.

Не прошло и часа, когда дракон, всё это время стоявший у пластины из обсидиана, взял зубило, обмакнул его кончик в раскалённое золото и стал чертить. Когда на чёрном стекле вспыхнул золотистый иероглиф, раздался шелест. Юный ящер с широкой как у акулы белой мордой вскочил и едва удержался, чтобы не хлопнуть своими лапами. Глаза его сияли радостым блеском. Он попал в первую сотню.

После этого имена стали появляться на чёрной пластине с периодичностью в несколько минут. Проверка закончилась. Теперь объявляли результаты. Каждый раз, когда новое имя возникало на чёрном камне, очередной дракон либо расплывался в радостной и зубастой улыбке, либо напротив — мрачнел, если надеялся на большее.

Сун тоже внимательно следил за перечнем. От волнения он даже схватился за собственный хвост и стал сминать его обеими ладонями. Когда же список дошёл до половины, на мордочке обезьянки отразилась печаль. Сун вздохнул и произнёс:

— Эх... Видимо не судьба.

— Почему? — спросил его кролик.

— Сир Ву, если я не попал в последние пятьдесят имён, не может быть, чтобы я попал в первые. Я не настолько уверен в своих ответах.

— ...Посмотрим, — многозначительно заключил кролик, сложил лапки за спиной и продолжил невозмутимо разглядывать разрастающийся золотистый список...

Глава 57. Почему?

Один за другим на чёрном камне вырезались новые иероглифы. По мере того, как список подбирался к своему завершению, нарастало волнение. Даже те кандидаты, имена которых уже вспыхнули золотом, продолжали пристально наблюдать за перечнем.

Пускай они упустили свой собственный шанс, но учёные на и то и считались наиболее просвещённым социальным классом, что волновались не только о своей судьбе, но о будущем всего народа.

Когда осталось место для десяти имён, наступила гробовая тишина. Дракон с зубилом один за другим выбивал последние иероглифы. Собравшиеся с нетерпением наблюдали за работой, которую он, казалось, намеренно совершал предельно неторопливо.

7..

6...

4...

2...

Наконец все взгляды обратились на чёрного дракона в длинной мантии. Принц Кархан поднял голову. Его имени на пластине всё ещё не было. Неужели это ему суждено занять престол отца и стать новым императором? Некоторые учёные уже начинали высказывать поздравления, и манера их при этом была не столько дружеская, сколько почтительная. Сам Кархан спокойно замечал, что дело ещё нельзя было назвать решённым, и тем не менее в его глазах сиял яркий блеск.

Наконец зубрило в последний раз опустилось в раскалённое злато и за одно мгновение выбило следующие строки:

«2» Кархан

«1» Сун

Повисла тишина. Сияние, ещё мгновение назад горевшее в глазах Кархана, незамедлительно померкло. Речь, которая уже звенела на кончике его языка, потонула в длинном горле.