Создавая будущее. Оккупации, вторжения, имперское мышление и стабильность

Важным промежуточным шагом стало бы создание безъядерных зон (зон, свободных от ядерного оружия). Ряд таких зон уже существует, например, в Африке, Южно-Тихоокеанском регионе и в Юго-Восточной Азии, хотя, как всегда, их дальнейшая судьба зависит от готовности «великих» держав соблюдать правила.

Нигде безъядерные зоны не принесли бы столько пользы, как на Ближнем Востоке. В апреле 1991 г. Совет безопасности ООН подтвердил «необходимость установления на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового уничтожения и всех ракет для его доставки, а также необходимость глобального запрета на химическое оружие» (резолюция 687, статья 14).

Документ имеет особое значение для Соединенных Штатов и Великобритании, так как именно на эту резолюцию они опирались в поисках шаткого правового обоснования их вторжения в Ирак.

Проект создания на Ближнем Востоке безъядерных зон был официально одобрен Ираном, а также поддерживается большинством простых американцев и иранцев. Однако он был отклонен правительством США и обеими политическими партиями.

Подавляющее большинство американцев и иранцев, а также развивающиеся страны (130 стран-участниц) согласны, что у Ирана есть «неотъемлемое право» всех участников Договора о нераспространении ядерного оружия на то, чтобы «развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях без дискриминации» – право, которое распространялось бы на Израиль, Пакистан и Индию, если бы они этот договор подписали.

Поэтому когда СМИ сообщают, что Иран бросает вызов «миру», обогащая уран, то возникает закономерный вопрос: какой «мир» ограничивается несколькими странами?

Что касается проверок международных инспекторов, которые проводятся в Иране, то Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) уже не раз доказало свою высокую компетентность.

Зеэв Маоз, один из ведущих аналитиков Израиля, представил твердые аргументы, что ядерные программы Израиля вредят безопасности страны, и призвал руководство «серьезно пересмотреть свою ядерную политику и запустить с использованием своих ядерных рычагов заключение регионального соглашения о зоне, свободной от оружия массового уничтожения на Ближнем Востоке».

Позиция Вашингтона здесь, конечно, решающая. Администрация Буша получила высокую оценку на Западе за недавний переход от агрессивного милитаризма к дипломатии, но это не пожизненное признание.

Комментируя январский визит 2008 г. президента Буша в страны Персидского залива, специалист по Ближнему Востоку и бывший посол Чес Фримэн пишет, что «арабы, как известно, учтивы и гостеприимны, даже если им не нравятся гости… Тем не менее, когда американский президент посетил их и говорил на тему Ирана, его слова возмутили редакцию самой крупной газеты в Саудовской Аравии, выходящей на английском языке. Журналисты выразили сожаление по поводу того, что «американская политика представляет собой не дипломатию в поисках мира, а безумие в поисках войны».

События в Европе также чреваты новыми угрозами. Руководители НАТО парадоксальным образом полагают, что их организация по самой своей сути является голубем мира. Однако большинство стран сохраняют иное представление о натовском миролюбии. Равно как и Россия.

Казалось, надежда на долгосрочный мир наметилась в Европе, когда рухнул Советский Союз. Михаил Горбачев не препятствовал вступлению объединенной Германии в НАТО – удивительная сделка, учитывая историю: Германия была разгромлена Россией дважды в XX веке, и теперь она вступила во враждебный России военный союз во главе с глобальной сверхдержавой.

Это была услуга за услугу: президент Буш-старший пообещал, что НАТО не будет расширяться за счет бывших членов Варшавского договора, предоставив России некоторую гарантию безопасности. Президент Билл Клинтон отказался от этого соглашения. НАТО не только расширился в восточном направлении, но и отверг предложение России (сделанное совместно с Украиной и Белоруссией) установить официальную безъядерную зону от Арктики до Черного моря, которая охватывала бы Центральную Европу.

В ответ Россия отказалась от позиции о неприменении первой ядерного оружия, которой она придерживалась после соглашения Буша и Горбачева, а НАТО от нее никогда не отказывался.

Напряженность стала активно нарастать, когда президентом стал Буш-младший, заявивший о намерении увеличения наступательной военной мощи, отказе от ключевых договоров безопасности и поощрении прямой агрессии. Как и предполагалось, Россия ответила ему, увеличив свой собственный военный потенциал, как позднее поступил и Китай.

Программы ПРО представляют собой особую угрозу. ПРО понимается всеми сторонами как оружие первого удара, способное свести на нет ответный удар, и препятствует тем самым взаимному сдерживанию агрессии. Центр стратегических исследований Rand утверждает, что ПРО следует рассматривать «не просто как защиту, а как инструмент, с помощью которого США уже сейчас проводят агрессивную политику по всему миру».