Сожги в мою честь (ЛП)

– Я к той истории никаким боком. При всем моем уважении, комиссар, здесь у вас не выгорит.

– Десять лет назад вы попали в перестрелку, напарница получила пулю, прикрывая вас, и умерла на ваших руках. Новичок Сандрин Амон, двадцать четыре года. Вы сделали все, чтобы уберечь ее, как считаете? Кой-кто болтал, что вы были любовниками…

Задетый за живое, Паскаль сорвался с цепи и послал к черту субординацию. Наплевав на последствия в самом вульгарном смысле слова.

– Клал я на вас, Арсан! Роетесь в дерьме, гестаповская овчарка!

– Нет, полицейский, как и вы, майор. Тот, кто должен все помнить… а я помню, как вы поклялись отомстить.

– Откуда вам известно? Мы же тогда не работали вместе.

– Читала ваше личное дело. Вас же даже заставили посещать психолога…

– Это все?

– Не все! В той истории фигурировали и корсиканцы, и Вайнштейн, и Рефик. Странно, правда?

Паскаль кусал губы, удерживая рвущиеся оскорбления.

В глубине души майор знал, что Антония права: он любил Сандрин и все еще винил себя в ее гибели. Почему он из кожи вон лез, чтобы закалить напарницу? Потому, что та не вызывала особого доверия у бывалых коллег.

Слишком юная, слишком хорошенькая, слишком кукольная внешность.

Обаяние – физический изъян в глазах тех, кто его лишен.

Чтобы заткнуть рты насмешникам, Паскаль брал Сандрин на вызовы чаще, чем других. Все шло нормально до того проклятого дня, до приказа следить за машиной курьера – рядовая операция. Осведомитель сообщил полиции о перевозке кучи липовых паспортов. Кто был клиентом? Бонелли? Вайнштейн? Рефик? Стукач знал только имя изготовителя фальшивок.

В обязанности Каршоза входило накрыть преступников. Служебная субординация диктовала действовать. И стойкий оловянный солдатик Паскаль взял с собой Сандрин – как положено.

Слежка поначалу была самой обыкновенной, а потом все вышло из-под контроля. Полицейских застали врасплох сообщники шофера. Засада в лесу, перестрелка, бегство нападавших, пропажа фальшивок…

Опущенный занавес, «Покойся с миром», смехотворные сожаления…

Сандрин осталась лежать там, на месте схватки. Похороны в родной деревне. Большая помпа, гроб окружен официальными лицами. Речь, медаль, прощальный залп. Затем темнота и могильные черви. На белой надгробной плите префект поместил табличку «Лейтенанту полиции Сандрин Амон – благодарная Франция (посмертно)». Почести по уставу.

– Глупостей больше не болтаю, майор, мои обвинения беспочвенны.

Паскаль вздрогнул, как будто очнулся ото сна.

– Так зачем валить на меня эту чушь?

– Чтобы показать, что можно говорить ужасные вещи, не задумываясь. Пора начать мне доверять, Каршоз. Я знаю, что вы не замешаны в утечке информации. Прошу лишь о небольшой услуге – для пользы дела: пусть Гутван не путается под ногами… И найдите мне этого раввина…

Глава 19

Гусеница

В этих местах чуть переиначили известную присказку: «Увидеть Калюир и помереть».

Кантон Калюир-и-Кюир на границе Лиона между Роной и Соной объединяет сорок пять тысяч жителей. Но, несмотря на размеры, его считают городком в предместье.

Пригородом.

Окраина Лиона – настоящий лабиринт. Без малого миллион лионцев разделены на сорок восемь коммун, притиснутых друг к другу – иголку некуда воткнуть. Прогуливаясь от холма к холму, незаметно для себя пройдешь несколько административных единиц.

Путешественник здесь заплутает.

Даже если он из местных.

Вооруженный древней картой Милош служил подтверждением этому факту.

В глазах Антонии действия букашки были необдуманными и достойными порицания.

– Мог бы завести себе навигатор. Что это за планчик? Ему сто лет в обед. С тех пор столько понастроили, да и дорожные знаки поменялись.

– Но впереди должен бы находиться проспект генерала де Голля.

– Да, только перед нами кладбище. Сворачивай направо, кажется, я помню, где находится улица Пьер-Буржуа.

Рассвирипев, Арсан взяла на себя управление «экспедицией». Милош сконфуженно ссутулился, молясь про себя святому Иосифу. К боязни управления машиной приплюсовался страх плохо выполнить ее приказы.

– Приехали! Продолжай держаться правой стороны, будем на месте через пять минут.

– То есть до назначенного времени.

– Лучше раньше, чем позже. Давай, Шумахер, смотри на дорогу – улица полна неожиданностей.

Шоссе изобиловало «лежачими полицейскими». Некоторые походили на пешеходные переходы, прохожие так и норовили их спутать. Боясь кого-нибудь сбить, Милош напряженно держал на спидометре не более тридцатки. Зато на этой скорости он мог полюбоваться районом. Современные здания соседствовали со старыми строениями. Пейзаж оживляла зелень. Квартал производил приятное впечатление, не то, что его, мрачный.