Сожги в мою честь (ЛП)

Я тебя оставлю с носом!

Ни света луны, ни прохожих – мирный квартал. Очень тихий. «Из-за спокойствия «друзья» Милоша и выбрали его местом встреч», – предположила Антония. Вот уже второй час ее взгляд не отрывался от потрескавшегося фасада. Как только отворится входная дверь, комиссар сфотографирует выходящих. Увековечит гостей «Никоном», лежащим наготове.

«Твои рефлексы достойны хорошего полицейского, букашка, но меня ты недооценил. Ошибочка – позабыл, что я женщина. А аккуратная женщина, малыш, терпеть не может беспорядка. Знаешь, что такое дамская сумочка? Дом, который владелица носит повсюду с собой. Каждая вещь в ней имеет свое место. Не повезло тебе: когда я, покинув кафе, открыла сумку, сразу поняла, что ты в ней рылся – оставил там кавардак. И Жак сказал мне: «Не давай спуску, девочка. Коли Милош заведет речь о том, что его не касается, пригрози обнародовать его «секрет». Он струхнет, что пострадает карьера – вот и случатся провалы в памяти».

Дверь наконец распахнулась. Вышедшие люди сердечно обнимались, прощаясь. И одним из самых радушных был Милош.

«Полюбуйся-ка на этих божьих коровок, Жак. Как мельтешат, чмокают друг друга в щечку – никак не могут расстаться. Шайка малахольных, ей-богу!»

«Никон» сразу же выдал серию щелчков. Антония взяла Милоша крупным планом. Тот прижимал к сердцу какого-то типа, так и излучая воодушевление.

«Почему божьи коровки? Потому что, дорогой мой, их ошибочно именуют насекомыми Господа нашего. А нет более свирепых жуков, чем эти красивые убийцы. Название они узурпировали. Приятели букашки ничем не хуже: пригожие снаружи, гнусные внутри».

Душевные излияния подошли к концу, группа разошлась.

Как только улица опустела, Антония поехала домой, в Круа-Русс. Вполне довольная собой.

Часть 3

Жвалы

[31]

Оставшееся от гусеницы ела саранча, оставшееся от саранчи ели черви, а оставшееся от червей доели жуки.

Книга пророка Иоиля, глава 1

Глава 29

Клопы-пожарники

Милош уже и сам не знал, что происходит вокруг.

В переносном смысле, конечно – ибо в действительности он прочно стоял на земле. В это туманное утро четверга ноги его топтали округу Божоле.

Вместе с ним толклись и другие.

Ноги полицейских, экспертов, свидетелей. Маленькие, средние, большие – всех размеров.

Сырая от росы дорога, ботинки утопают в месиве грязи – Паскаль опрашивал пузана, жирного, как свиные туши, которыми тот торгует. Одиль помогала вести записи.

– Вы уверены, мсье Дюкоте, готовы подписать показания?

– Да, господин майор, я видел его, как вас сейчас. Это случилось вчера в девять вечера, я только что доставил колбаски в замок. Уже притормаживал, чтобы свернуть на краю леса, как – здрасьте-мордасти – этот раввин выскочил из кустов.

Выражение позабавило Одиль.

– Здрасьте-мордасти?

– Ну.

– Его появление вас удивило, вероятно?

– Сперва. Но потом я сказал себе, что он такой же человек, как и мы.

– Что это значит?

– Что и ему может приспичить.

– Хм, логичный вывод… А потом?

– Махнули друг другу, я поехал, а куда он пошел, не посмотрел.

Вот и конец допросу. Одиль разочарованно вздохнула. Заметь толстяк машину преступника, расследование продвинулось бы! Сколь прекрасно бы здесь ни было, райский этот уголок – настоящая глухомань. Как ни крути, подозреваемый же приехал не на велосипеде.

Что толку в дальнейших вопросах? Паскаль велел закругляться.

– Бери свидетеля, покажи фоторобот раввина. Хотелось бы подтверждения, что похож.

– Я должен ехать с вами в Лион? – встревожился мясник.

– Нет, – успокоила его Одиль, – пройдем к моей машине. У нас есть оборудование, глянете на физиономию на компьютере.

– Вот хорошо! А то ведь свинина ждать не будет, мне еще товар развозить.

Согласившись со всей серьезностью, Одиль подхватила Дюкоте под руку. А Паскаль, замолчав, остался наедине со своми вопросами и ответами.

Внутренний спор продолжался недолго, прерванный Милошем – чинно, в духе прошлого века:

– Разрешите обратиться, господин майор, прибыл в ваше распоряжение.

– Гляди-ка, ты здесь? А я думал, сопровождаешь Арсан.

– Не сегодня, патрон отправилась на похороны Бонелли.

– Верно, забыл про церемонию. Жаль, что комиссар не взяла тебя, познакомился бы с прекрасной Иоландой.

– С кем?

– Вдовой Корсиканца. Красотка, прямо с обложки. Теперь таких нет.

Милош промолчал, что уже встречался с ней.

– Ну, не вышло сейчас – взгляну в другой раз, – промямлил он, чувствуя себя неуютно.

Неловкая пауза. Машек обещал Антонии поддержку и не собирался нарушать слово. Хотя и досадовал, что комиссар утаила свое состояние. Все же недомолвки и ложь были ему не по нутру. Со вчерашнего дня он не знал, что сказать Паскалю, и стыдился этого. Предавать коллегу на каждом шагу – тягостней некуда.

Тупик. Стена. Пустота.