Сожгите всех!

Если Клер надеялась, что он проявит подозрительное любопытство, она ошиблась. Бухгалтер хорошо владел своими нервами и не облегчал ей задачу.

— Да, судя по предварительным результатам, эта вода представляла опасность для человеческого здоровья. Это все, что мне пока известно, но как только я получу точные сведения, я немедленно сообщу вам.

— На что вы рассчитываете? — резко спросил Пишю. — Вы сами, без свидетелей, берете воду, отдаете ее неизвестно кому для анализа... И результат превосходит все ваши ожидания.

Клер охватило возмущение, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить спокойствие.

— Вы что, обвиняете меня в фальсификации?

— Нет, но мне непонятно ваше упрямство... Вы занимаете опасную позицию. Вы единственный свидетель этой трагедии, а строите какие-то невероятные гипотезы... Мало вам этой истории с подозрительной водой, так еще — дождь из бензина... Я знаю, что следователь не.придает этому никакого значения, но все члены нашей ассоциации очень обеспокоены вашим поведением. Вы оказываете нам медвежью услугу... Нет, поистине вы не делаете ничего, чтобы помочь нам...

— Знаете, что я думаю, мсье Пишю? — закричала Клер в трубку. — Кто-то хотел отравить одного или нескольких жителей поселка, и ему почти удалось...

— А чтобы скрыть свое страшное преступление, он украл цистерну с бензином и поджег поселок?

— Почему бы нет?

— Мадам Руссе, мне очень жаль... Ваш муж погиб в этом ужасном пожаре, и, вероятно, вы еще под впечатлением вашего горя.

— Другими словами, я совершенно сошла с ума? — сквозь зубы проговорила Клер.

— Я не это хотел сказать, но вы потрясены, страшно потрясены... Я понимаю, быть вынужденной оставить мужа в огне...

Иначе говоря, она выдумывала всю эту историю, чтобы избавиться от чувства глубокой вины?

— Вы полагаете, я все выдумала? Болезнь мужа, рвоту, страшную слабость, которую он ощущал? Он не мог работать, едва передвигал ноги.

— Вы испытали жестокий шок, и многие на вашем месте были бы потрясены еще сильнее... Мне кажется, что вы сосредоточиваете все внимание на факте, который имеет значение лишь в ваших глазах.

— Значит, я отравила воду, которая была во фляжке, лишь бы доказать, что не ошибаюсь?

— Я этого не думаю, мадам... Но нужно официально взять пробу, произвести официальный анализ...

— В субботу я вновь ездила в Гийоз... Водопровод разрушен... Оставался только кран в мастерской мужа... Но он был открыт, и вся вода вытекла.

Впрочем, вначале около источника вентили были закрыты... Случайно я обнаружила неповрежденный водопровод в другом доме, но там труба перерезана так, что вся вода, которая оставалась, тоже вытекла.,.

— Да, конечно, — проговорил Пишю так, словно все это длинное объяснение кажется ему непостижимым.

— Я поеду туда с судебным исполнителем. Пусть он возьмет пробу, запечатает бутылки и отдаст их в официальную лабораторию.

— Но что это нам даст? — вне себя закричал Пишю. — Мертвых вы не воскресите... Вы все запутаете и возбудите недоверие по отношению к нам у властей и суда...

— Вы что, боитесь, мсье Пишю? — бросила Клер в раздражении.

На этот раз наступила совсем другая тишина: наполненная невысказанными чувствами, сдерживаемой ненавистью.

— Простите, — сказала Клер. — Я не хотела вас обидеть.

— Только что вы говорили об отравлении, а теперь подозреваете, что я боюсь... Не имеете ли вы дерзость думать, что я непосредственно замешан в этой безумной истории? Вы истеричка, мадам, и больше никто. Я не стану продолжать этот разговор.

Клер, в свою очередь, повесила трубку, недовольная своей несдержанностью. Ведь она хотела проявить хладнокровие и осторожность, а действовала грубо и так неудачно. Как глупо! Правда, теперь у нее есть хоть один открытый враг, но это слабое утешение.

Она, не мешкая, позвонила в муниципальную лабораторию. Молодой женский голос любезно объяснил ей, что следует сделать, чтобы подвергнуть анализу какое-либо подозрительное вещество.

— В любом случае вы должны обратиться в лабораторию Эна... Думаю, вы можете это сделать в Бурге... Но они выполнят работу не так быстро, как бы вам хотелось... Мы очень загружены.

— Но как взять пробы, пока еще не поздно? Я боюсь, как бы эту воду не ликвидировали.

— Тогда настаивайте, чтобы пробы были взяты теперь, даже если анализ будет произведен позднее.

— Это единственный путь?

— Я знаю, что есть судебные исполнители, которые занимаются подобными делами. Даже знаю двоих в Лионе. Вы можете попытаться договориться с ними.

— Большое спасибо.

Клер записала обе фамилии, поблагодарила еще и повесила трубку. Первый номер не отвечал, что было вполне естественно 26 декабря. Но по второму она дозвонилась.

— Я бы хотела, чтобы это было сделано сегодня, — сказала Клер, предварительно объяснив, в чем дело.

— Как далеко поселок от Лиона?

— Около пятидесяти километров.

— Хорошо, встретимся у въезда в поселок... Я приеду с химиком, с которым обычно работаю; он эксперт в суде. Он привезет стерильные бутылочки и все необходимое... Не скрою, что эта поездка будет стоить довольно дорого.