Сожжение Просперо

— Да, это так, — сказал Мурза. — Кас знает. Спасибо, Кас. Глаз должен что-то оберегать. Вы ставите его ради защиты. Вы ставите его, дабы отгонять зло, и чтобы он хранил вещи, которые вы считаете ценными.

Его палец вновь заскользил по очертаниям немигающего глаза.

— Мы видели их уже множество раз, и все они были вариациями одного и того же дизайна. Взгляните на его пропорции! Форма глаза, линия брови — возможно, это стилизация назар бонджукили уаджета, а еще он походит на Всевидящее Око, которое можно увидеть, к примеру, на большой печати Объединительного Совета. Без сомнения, перед нами — боги-обереги.

Он соскочил со ступеней. Пару сотрудников тревожно выдохнули, но Мурза не перевернул и не разбил ни одну из стоявших на самом краю чаш.

— Боги-обереги, — произнес он. — Не подходите. Держитесь подальше.

— Ты закончил? — спросил Хавсер.

— Кас, там зрачки из кусочков обсидиана, — нетерпеливо сказал Мурза, приблизившись к Хавсеру. — Подойди поближе, увеличь разрешение фотоаппаратуры, и ты увидишь, что они резные. Круг с точкой посередине. Ничего не напоминает?

— Циркумпункт, — тихо ответил Хавсер.

— И что он олицетворяет? — подтолкнул его Мурза.

— Да все, что угодно, — сказал Хавсер. — Солнечный диск. Золото. Окружность. Монаду. Диакритический знак. Атом водорода.

— Ох, Йена, пожалуйста, помоги ему, — воскликнул Мурза, — он не видит очевидного!

— Око бога, — нервно ответила женщина. — Всевидящий круг.

— Спасибо, — сказал Мурза и взглянул на Хавсера. Его глаза за тонированными линзами пугали. — Оно говорит — не подходи. Держись подальше. Я вижу тебя. Я прозреваю твою душу. Я могу отразить твой удар, и узнать все, что тебе ведомо. Я вижу, что ты затаил на сердце. Я могу удержать тебя, ибо я сила, я знание, я защита. Статуи бесценны, Хавсер, но перед нами боги-обереги. Они что-то стерегут. Как думаешь, насколько ценно то, для охраны чего поставили бесценные статуи?

Какое-то время в святыне царила тишина. Ученые смущенно переступали с ноги на ногу.

— Перед нами одна семья, — едва слышимо произнес Хавсер. — Одна династическая линия. Семейный портрет в виде статуй. В них видны половой диморфизм, разница в росте и позе, а это означает родственные узы, иерархию и взаимные связи. Самые высокие фигуры на верхней ступени — мужчина и женщина, они самые величественные. Ниже — потомки, наверное, два поколения, у них уже есть свои семьи и слуги. Первый сын и первая дочь располагаются на видном месте. Это своеобразная запись о родословной и наследовании. Это — одна семья.

— Но глаза, Кас! Что насчет них?

— Согласен, они апотропические, — ответил Хавсер. — Но что они могут охранять? Что может быть бесценнее, чем золотые и нефритовые изображения бога-короля, его королевы и божественных детей?

Хавсер обошел Мурзу и встал перед алтарем.

— Я отвечу тебе . Останкибога-короля, его королевы и божественных детей. Склеп. Вот, что в тайнике. Склеп.

Мурза устало вздохнул.

— Ох, Кас, — сказал он. — Ты мыслишь слишком узко.

Хавсер вздохнул, понимая, что спор еще далеко не окончен, но резко обернулся, когда со стороны входа донеслись шаги.

Пятеро солдат с лязгом ввалились в святилище, освещая мглу фонарями, закрепленными под стволами. Они были имперскими солдатами, гусарами из Тупеловских Улан, одного из старейших полков. Они вошли спешенными, оставив своих кибернетических лошадей снаружи.

— Очистить помещение, — рявкнул один из них. Солдаты были облачены в полные боевые доспехи с опущенными визорами, вдоль зрительных щелей которых мелькали зеленоватые фотомеханические курсоры.

— У нас есть разрешение здесь находиться, — сказал один из старших сотрудников.

— Ничего у вас уже нет, — ответил гусар. — Собирайте вещи и проваливайте отсюда.

— Ты хоть знаешь, с кем говоришь? — зло сказал Мурза, протолкнувшись вперед. — Кто твой командир?

— Император Человечества, — сказал гусар. — А твой, кретин?

— Здесь, должно быть, какая-то ошибка, — произнес Хавсер и потянулся к подсумкам на поясе. Пятеро солдат тут же прицелились в него из седельных карабинов, осветив его подобно некоему лабораторному образцу.

— Стоп! Стоп! — воскликнул Хавсер. — Я лишь хочу достать аккредитацию!

Он вынул пропуск-планшет и активировал его. В задымленном воздухе возникли размытые и немного подрагивающие голографические документы, выданные Министерством консервации Объединительного Совета. В этот раз Хавсер обратил особое внимание на Всевидящее Око на печати Совета, сверкнувшее прежде, чем развернулись необходимые данные.

— Это, конечно, очень хорошо, — сказал один из гусар.

— Они все действительны, — заверил их Хавсер.

— Все меняется, — ответил гусар.

— Командующий Селуд лично заверил эти документы, — сказал один их старших сотрудников. — Он главнокомандующий и…

— Сегодня в шесть часов тридцать пять минут командующий Селуд имперским указом был отстранен от командования. Все выданные им разрешения и полномочия уже недействительны. Проваливайте отсюда и избавьте меня от своих жалоб.

— Почему Селуда отстранили? — спросил Мурза.