Сожженные мосты

У Джона Уайта, который сталкивался в процессе своей прежней работы с самыми разными правоохранительными органами, сложилось о них свое впечатление и свое мнение о дальнейшей их судьбе. Возможно, оно было неправильным — но его это ничуть не волновало, потому что это было его мнение. Специфика ФБР состояла в том, что эти парни в своей деятельности руководствовались законом и не могли ни на йоту отойти от него. Возможно, в самих САСШ, где уважение к закону впитывалось людьми с детства, это и было хорошо, но вот в Мексике или Сальвадоре, где сытый желудок ценился гораздо больше, закон и необходимость его соблюдать занимали намного меньше места в голове у людей. И тем не менее ФБР постепенно, исподволь отвоевывало себе все новые и новые функции, оно уже не придерживалось непременного правила, ограничивающего его деятельность только Северо-Американскими Соединенными Штатами, оно активно вело оперативно-розыскную деятельность в Центральной Америке и организовывало представительства в Европе. В академии ФБР в Куантико были открыты курсы для иностранных полицейских офицеров, в том числе бесплатные, по разным программам обмена — Уайт подозревал, что таким образом вербуется агентура. Сотрудники ФБР сейчас составляли костяк, возможно, самого важного правоохранительного органа Северной Америки — АТОГ[139].

Уайту это не нравилось. С терроризмом должны бороться парни, которые не боятся испачкать руки в грязи. Если надо — то и в крови, в ФБР таких не найдешь.

Вторым (кое-кто считал, что первым) по значению правоохранительным ведомством в САСШ была Специальная разведывательная служба. К ней у Уайта были самые недобрые чувства, более того — в перспективе он намеревался добиваться от Президента ее расформирования. Там неправильно поставили работу с момента создания ведомства, и сделал это не кто иной, как Гувер, желавший получить «то же ФБР, только с привкусом элиты». Набрали высоколобых выпускников Гарварда и Йелля, парней в костюмах, с черными шарфами и отвратительной привычкой курить сигареты, ароматизированные гвоздичным маслом. Эти парни, которые вроде бы должны были заниматься разведкой, в пятидесятые не нашли ничего лучшего, как связаться с мафией и перевалить на нее всю грязную работу. Тогда же они снюхались с крупными монополиями, типа «Юнайтед Фрут», «Американ телефон энд Телеграф» или строительной «Бектал», превратившись фактически в еще один инструмент их служб безопасности — инструмент государственного уровня. Особенно сильные позиции в СРС были у «Бектала», хотя они даже реактор не могли поставить правильно[140]. В итоге сейчас СРС занималось непонятно чем, а теракты 9/10 они прозевали полностью.

Сам Уайт работал рука об руку с резидентом СРС в Мексике, и тот оставил негативное впечатление своей полной некомпетентностью. Не раз и не два его доставляли на машине в посольство пьяного как свинья. Никакой помощи послу он не оказал, и Уайт, как только началась заваруха, — должен был разгребать горящие угли своими собственными руками.

АНБ… Спутники — это, конечно, хорошо, а «Эшелон»[141] — тем более. Но если в области перехвата информации был полный порядок, то в области ее использования — провал. Не раз и не два бывали случаи, когда АНБ просто брало полученную информацию и садилось на нее сверху, как наседка — на яйца. В то время как оперативники были вынуждены работать наугад. Поэтому в будущем Уайт намеревался добиться прямого подчинения АНБ вновь создаваемому Министерству безопасности Родины.

ДЕА. Управление по борьбе с наркотиками. Единственная спецслужба, которая теоретически может многого добиться, но только теоретически. В ДЕА работали бывшие копы и сотрудники ФБР, никакого контрразведывательного обеспечения работы не было, и в результате это ведомство буквально кишело осведомителями и прямыми агентами наркомафии. Проблема наркотиков переросла из просто одного из видов организованной преступной активности в прямую и явную угрозу национальной безопасности — в то время как правительство САСШ упорно не желало это видеть. ДЕА необходимо было капитально чистить и расширять полномочия — это должна быть не правоохранительная организация, а спецслужба. Со всеми присущими ей атрибутами, в том числе внутренней контрразведкой, в которой сидели бы контрразведчики, а не такие же копы, призванные следить за своими.