Сожженные мосты

По установленным правилам снайпер сам никогда не сидел на связи, чтобы не отвлекаться. Если снайпер отвлекается на радиообмен — задача, скорее всего, выполнена не будет.

Бес вышел на связь.

— Один-одиннадцать. Подавили пулеметы два и три. Золушки[737] подавить не можем, не видим расчеты. Предлагаем взять установку два, она мобильная.

— Мы прикроем… — негромко подсказал Араб.

— Главный, мы прикроем группы захвата, как понял.

— Вас понял — Тихонов оценил ситуацию, и понял, что как бы дальше не складывались события — неповрежденная ЗУ на автомобильном шасси им может сильно пригодится — дайте нам десять минут и прикрывайте.

— Вас понял…

Араб примерно прикинул ситуацию.

— Берись за автомат, прикрой штурмовую группу. Я возьму на себя ЗУ, сниму их, когда они засуетятся.

— Один?

— Один. Справлюсь. Исполняй.

Бес начал готовить автомат. Араб сменил магазин в винтовке, аккуратно убрал порожний — пара патронов там все-таки осталась.

Тот, кто живет по законам беспредела — тот и сам может в любой момент стать жертвой беспредела. Революции не делаются в белых перчатках. А контрреволюции — тем более.

В зеленой мути прицела мелькнули тени, кто-то вскочил в кузов, где ждала своей минуты зенитная установка, кто-то открыл дверь машины. Ни звука, ни крика, ни выстрела — кто был в машине, умер от ножа. Не самая худшая смерть для муджахеддина, каждый из них говорит, что победа и шахада для них равны. Значит — и в этой стычке каждый получил то, что хотел, экстремисты шахаду, русские — целую, неповрежденную пулями зенитную установку.

Кого-то выбросили на бетонку из кабины, заработал двигатель. Темные тени бежали по бетонке.

Машина тронулась с места, покатилась от ангаров…

Араб выстрелил, целясь по какому-то ящику, пуля громко ударила по нему — и над бруствером из мешков с песком появилась голова ничего не понимающего моджахеда. Араб нажал на спуск второй раз, а потом и третий. Брызнуло, голова разлетелась…

Еще один муджахеддин решил, что дело плохо и с низкого старта рванул удирать — первый выстрел Араб смазал, второй перевернул моджахеда, он покатился по земле и затих. Араб на всякий случай выстрелил еще раз.

Экстремисты, сидевшие у третьего и последнего пулемета, увидели едущую в их сторону машину — но эту машину они видели, и раньше это была их машина, и они не задали себе вопроса, а кто-то и с чего решил ездить по бетонке ночью. Не доезжая до них, машина резко развернулась — и два ствола зенитной установки, способной делать несколько выстрелов в секунду глянули на моджахедов…

Аллах Акбар!

Позиция третьего пулемета разлетелась в огненных брызгах…

Два человека упали на колено напротив основного здания аэропорта, где были сконцентрированы боевики, многие из которых сейчас спали. У каждого на плече был спаренный огнемет Шмель весом двадцать два килограмма.

— Бойся!

Шаровые молнии одна за другой ударили в здание, до которого было метров восемьдесят — и оно взорвалось пламенем изнутри. Выжить в аду, где температура две тысячи градусов в эпицентре невозможно — никто не пошел проверять, если живые. Живых после Шмеля не бывает.

Аллах Акбар!

Пост на въезде в аэропорт был уничтожен точным выстрелом Шмеля, после чего несколько автомобилей, подержанных внедорожников русского и германского производства въехали на территорию аэропорта. Над головным, почти невидимый ночью, развевался на ветру флаг Джихада — шахада…

— Господин подполковник, территория аэропорта зачищена, сопротивление противника подавлено. Потерь нет.

Подполковник Тихонов на мгновение включил подсветку в часах. На полчаса дольше, чем он рассчитывал.

— Диспетчерская в каком состоянии?

— Разгромлена. Как Мамай прошел.

— Приступайте к разминированию. На полосе выложить дорожку из ХИС для самолетов, после того как закончите разминирование. Вы назначаетесь командиром группы охраны, приказываю обеспечить периметр, не допустить подхода сюда новых сил боевиков.

— Есть!

— Всем, кто свободен — ищите тягачи. Нужно столкнуть неисправную технику и самолеты с площадок. Приступаем!

Через полчаса небо на севере уже полыхало — над Тегераном шел бой, оборона ПВО пыталась противостоять массированному налету. Русские избрали опасную, но действенную тактику — группы спецназа вырезали передовые посты ВНОС и оседлали перевалы Эльбурса. После чего русские штурмовики и бомбардировщики над Каспием переходили на сверхзвуковой полет и как ангелы ада, вырывались в воздушное пространство Тегерана, мгновенно нанося удары. Заранее обнаружить их не могли, потому что мешал Эльбурс — а когда самолеты отбомбились — сбивать их было уже поздно.