Сожженные мосты

К каналу они вышли, когда начало светать. Сам канал был огромен — пять метров в ширину, настоящее второе устье Тигра, закованное в бетон берегов. На той стороне — сплошной стеной стояла бронетехника, готовая наступать — ее было так много, что машины стояли без малейшего промежутка между ними. За спиной продолжал бушевать ад — артиллерия била уже второй час не умолкая, перенося огонь на все новые и новые цели.

Луч прожектора с того берега пригвоздил их к земле, отлично понимая, что сейчас по ним могут запросто открыть огонь, атаман шагнул вперед — смертельно уставший, грязный, промокший, держа в качестве жеста миролюбия автомат за ремень, в высоко понятых руках.

— Не стреляйте! — крикнул атаман, что было мочи — я русский! Я — русский!

28 августа 2002 года Тегеран

Мне страшно никогда так не будет уже

Я раненое сердце на рваной душе

Изломанная жизнь — бесконечный сюжет.

Я так хочу забыть свою смерть в парандже…

Кукрыниксы

Сильно побитая гранатометными выстрелами саперная гаубица, проделав еще несколько метров по отличной бетонной автостраде, проложенной прямо через город, остановилась. Слева решетка, предохраняющая от гранатных попаданий, висела на одной точке крепления из четырех, справа ее вообще сорвало. Вся гаубица была как бы закопченной, для повышения бронестойкости по бокам на нее навесили тридцатимиллиметровые экраны из керамической брони, закрывающие до середины гусеницы, а спереди ее прикрывали еще и блоки активной брони, взрывающиеся и разбивающие кумулятивную струю. Впереди был прицеплен саперный трал. Гаубица походила на такие же машины, сороковых-пятидесятых годов, только с более мощным бронированием и коробом для десанта сзади. Этот короб был изобретением саперного капитана Федотова, его изобрели в пятидесятые, когда появились массово гранатометы и гранатометчики, способные сжечь танк. Идея проста — если не можешь защитить танк от гранатомета — защити его от гранатометчиков. Большой короб из брони, быстросъемный, с крышей чтобы гранату не закинули и четыре пулемета калибра 12,7 или 14,5 со щитами — по углам. Можно вести огонь во все стороны света, прикрывая гаубицу — а броня и щиты защитят от пуль стрелков. Только вентиляцию моторного отделения пришлось переделывать, да и ремонтникам лишняя проблема — ведь этот здоровенный короб надо снимать, если ты хочешь добраться до моторного отсека. Но зато этот короб нашел потом себе множество видов применения — его можно было поставить в кузов любой грузовой машины, на спину гусеничного артиллерийского тягача — да просто в чистом поле как центр обороны! Русская армия из всех цивилизованных стран обладала наибольшим опытом городских боев, и потому таких вот приспособлений у нее было немало.

Следом, колонной, развернув «елочкой» стволы скорострельных пушек, одна за другой остановились несколько боевых машин пехоты. В отличие от машин «цивилизованных» Священной Римской Империи и САСШ — у этих выход десанта был не сзади через люк — а сверху, но зато и здесь стояли четыре пулемета, смотрящих в разные стороны и готовых стрелять на ходу. Принцип выживания бронетехники в городе прост — как можно больше огня по всем направлениям, нужно укрытие от пуль для десанта, но такое чтобы можно было видеть противника и отвечать ему огнем. Техника поддерживает десант быстрым маневром и укрытием от пуль, десант технику — наблюдением и огнем.

Боевые машины пехоты тоже на вид пострадали от гранатометов, одна из них даже дымила поврежденным двигателем — но шла.

Эта бронеколонна, потеряв три машины и с полтора десятка бойцов убитыми, сделала на первый взгляд невозможное — как таран проломилась через две линии обороны противника, снесла огнем саперной гаубицы несколько сильно укрепленных опорных пунктов и вышла в самый центр города. Несмотря на подавляющее численное превосходство боевиков, наличие у них большого количества гранатометов — гранатометчиком был каждый третий! — безоткатных орудий, противотанковых пушек и даже ПТРК — остановить бронированный таран они не смогли. Дорогу для идущих за ними частей резерва им помогли пробить вертолеты, а потом и Громовержцы, вышедшие на работу, когда окончательно добили ПВО.

Силы ПВО уже не стреляли, над головой ободряюще стрекотали вертолеты. Когда воздух за тобой — это и в самом деле ободряет.

Пулеметчики настороженно следили за обстановкой, готовые ответить огнем на любой выстрел в сторону их колонны. Патронов у них уже почти не было, последний раз они были у пункта боепитания три часа назад, еще только рассветало. По меркам городского боя — прошла вечность. К пулеметам ДШК 14,5 — их было два — патронов не было совсем, потому что эти пули пробивают стены домов, а вот 12,7 — уже нет. Двенадцать и семь — еще было сколько то…

Ничего прорвемся…