Сожжённый заживо (Вампиры)

— О тебе. О нас. О всей боли, что прошла сквозь тебя и меня, сквозь нас. О том, что больше нет нас. Ты разбил наше единое целое навсегда, Кристи, — прошептала я, давясь слезами, и приготовилась получить удар за то, что опять назвала его Кристи. Но мне хотелось в последний раз его так назвать. Больше не буду. Клянусь. Ведь, Кристи и вправду больше нет.

— Это сделала ты, Анна, — с болью сказал Кристиан, и моё сердце сжалось.

— Почему ты веришь ему, а не мне? Почему, Кристиан? — спросила я, хватаясь за его чёрную рубашку, желая разорвать её в клочья. Траурная. Он сегодня хоронил меня, вместе с моей семьёй. А я стояла тут живая, но мертвая в душе.

— Потому, что я видел всё своими глазами. Я верю глазам, Анна, а не твоим словам.

Что за чушь он нёс? Мне даже нечего было ему возразить. Он всё видел. Да что он видел? Не могла я понять, хоть ты тресни. Значит, нет смысла пытаться переубедить его. Пусть верит в свою правду. Так всегда проще — закрывать глаза, быть слепым. Пусть. У него впереди вечность, ещё прозреет. А что делать мне? У меня не было этой самой вечности, и мою жизнь забирали у меня прямо сейчас.

— Молчишь? Нечего сказать, да? Признайся, Анна, что я прав. Просто признайся мне.

— Признаюсь. Всё, что ты видел — правда.

Пусть я даже и не знала, что он видел. Но если я всё равно не могла доказать обратное, оставалось лишь согласиться с тем, во что верил он. Будем верить вместе. Он вдохнул и задержал дыхание, оставаясь в таком положении какое-то время. Я ждала ударов, царапин, крови, насилия. Но он просто стоял и не дышал. Я тоже. Нашу идиллию нарушил голос отца.

— Кристиан, с тобой всё хорошо? Помощь нужна? — крикнул папа, и я дернулась, возвращаясь к реальности.

— Всё хорошо, Марк. Тут шкаф упал. Я сейчас. Вы вроде хотели показать мне фотографии. Включите пока ноутбук.

— Что ты сделал с ними? — спросила я, поднимая голову и вглядываясь в его такое знакомое, но в тоже время чужое лицо.

— С ними ничего. Я убил для них тебя. Ты никогда не выйдешь отсюда, Анна. Поэтому мне пришлось убить тебя, чтобы ты не рвалась наружу. Ну, и чтобы твои родственники и друзья не искали тебя.

— Я не понимаю, — просто сказала я.

— Я убил женщину, как две капли воды похожую на тебя, изуродовал её до неузнаваемости. Ни один судмедэксперт не сможет сказать кто это. Даже твой отец и Бобби не отличили эту женщину от тебя. Сходство поразительное. Хотя, там и сравнивать было нечего. От неё почти ничего не осталось.

Я резко отскочила от него, врезаясь в стену и забыя как дышать. Он не шутил. Он говорил серьёзно.

— Кристиан, я иду к тебе, — сказал отец.

— Марк, я выхожу. Всё в порядке. Загружайте пока фото, — ответил Кристиан и, посмотрев на меня последний раз, вышел.

Мой Кристи убил невинную женщину, выдав её за меня. Мой Кристи был монстром. Нет, не было моего Кристи. Никогда. Его никогда не было. Это я была слепой дурой. Да, именно так. Монстр в нём просто ждал своего часа. Рано или поздно что-то подобное обязательно бы произошло. Я бы нарушила какие-то границы, которые он установил у себя в голове, и история была бы такой же. Какая же я идиотка! Только в сказках поцелуй принцессы превращает чудовище в принца. В жизни же всё с точностью да наоборот. Чем больше я его целовала и дарила любовь, тем больше он меня ненавидел. Вся эта ситуация не укладывалась в моей голове, я не хотела в это верить. Кристиан что-то сделал с отцом и Боб, просто заставил их поверить в мою смерть. Он никого не убивал. Он не мог. Я верила в него до последнего.

— Это Энни, моё солнышко. Здесь ей всего месяц. Смотрите какая милашка была! — сказал папа, показывая на монитор и утирая слёзы. — А здесь ей годик. Тут мы были первый раз в зоопарке на её пятый день рождения. Как она тогда боялась слона! — засмеялся сквозь слёзы папа. — А это они с Бобби. Их дружба началась с детского сада, и закончилась со смертью моей девочки.

Они ещё долго смотрели фотографии, от самого рождения до выпускного в школе. Боб притащила даже свежие из универа. Сколько лет и жизни было запечатлено на этих фотографиях! Все улыбки, вся радость, все главные события. Как будто я спала сейчас и видела свою жизнь со стороны. Самые близкие мне люди в данный момент обсуждали какой я была красивой, хорошей и любимой для них, а я тут распадалась на части от боли.

— А эту фотографию я сделала в тот день, когда Кристиан начал вести у нас историю. У Анны в тот день были сплошные неудачи: на неё кофе пролили в кафе, она вымокла под дождём, так ещё и Кристиан выгнал её с лекции. Какой она тогда была злой! — с улыбкой сказала Боб. — Но Кристиан сразу ей понравился. Я видела это. Она каждый день потом рассказывала мне о нём. Столько любви и нежности было в Анне, — вздохнула Боб. — Я скучаю по ней очень. Больше у меня нет таких подруг. Как я буду одна, без неё?

— Анна не говорила мне, что любит меня. Ни разу, — нагло соврал Кристиан. — Она правда вам признавалась в своих чувствах ко мне?