Читаем Созидая на краю рая (СИ) полностью

– Я жив, Белла, – доносится оттуда. Не могу передать того облегчения, что проходит через меня, словно ток, после этих слов. Он жив. Эта фраза заставляет всё во мне восстать из руин страха. Я попала в Аро. Я убила его. Убила нашего мучителя.

Откидываю пистолет в сторону и подбегаю к Каллену. Бледное лицо отчётливо выделяется в темноте на фоне всего чёрного. Мужчина сбрасывает с себя бездыханное тело итальянца, когда я оказываюсь рядом.

– Эдвард! – слёзы, так долго сдерживаемые, текут по щекам. Они от облегчения и счастья.

– Тише, Белла, – он протягивает ко мне здоровую руку, и пальцы касаются моей щеки. – Не плачь, родная, всё хорошо.

Наслаждаюсь его прикосновениями, а потом сжимаю руку в своей, целуя её.

– Тебе очень больно? – не вижу его раны, но это не мешает мне о ней помнить.

– Нормально, бывало и хуже, – отвечает он, а потом приглушённо стонет, тем самым опровергнув свои слова.

– Тебе нужно в больницу. Пойдём, я отвезу тебя.

Встаю на ноги, протягивая к нему руку, как снова слышу сдавленные стоны в ответ.

– В чём дело? – приседаю, пытаясь понять ситуацию.

– Голова, – шепчет Эдвард.


– О, боже, – мои глаза снова распахиваются, когда я вспоминаю те удары, что слышала пока бежала по заправке. Наверняка Вольтури что-то повредил Эдварду.

– Ничего, просто помоги мне, – старается успокоить меня мужчина.

– Хорошо, давай, обопрись, – подставляю ему руки, помогая подняться на ноги, и пытаюсь сосредоточиться. Адреналин всё ещё бурлит в моей крови, помогая делать всё нужное в этот момент.

Эдвард поднимается, но на ногах стоит не уверенно.

– Потерпи чуть-чуть, – прикусываю губу, обнимая его за талию и делая вместе с ним несколько небольших шагов к светлому пятну, где невдалеке припаркована наша машина.

Он тяжело и хрипло дышит, ничего не отвечая, но тем не менее передвигая ноги.

Мы двигаемся слишком медленно, и поэтому лишь спустя десять шагов, на освещённой части заправки, я вижу весь ужас представившейся передо мной картины.

Эдвард полностью запачкан кровью. Своей собственной и Аро, скорее всего. Она даже видна на его лице, на котором помимо крови имеется и несколько ссадин. Его бежевая рубашка превратилась в тёмно-красную, пиджак вымок насквозь.

И даже волосы. Бронзовые локоны запачканы кровью. Она стекает по ним, попадая на лоб.

– Родной, как же ты… – моё дыхание обрывается, и Эдвард вымученно улыбается, стараясь успокоить меня.

– Всё хорошо, – повторяет он. – Я жив.

– Да, правда, – соглашаюсь я. Он прав. Главное, что мы живы.

Мы достигаем машины спустя пару минут. Я открываю дверцу перед Эдвардом, который для опоры держится за крышу машины.

На переднем сиденье разбросаны музыкальные диски, и мне приходится в спешке убирать их, чтобы усадить в салон Эдварда.

Я уже почти заканчиваю с этим, собираясь помочь ему сесть внутрь, как что-то сильное ударяет меня в спину заставляя упасть на кожаные сиденья.

И в тот же момент слышу, как раздаётся выстрел. Быстрый и громкий.

Я бы не успела ничего сделать, даже если бы очень захотела. А вот он бы успел. Наверное, именно поэтому и толкнул меня внутрь.

Картина происходящего появляется в моей голове спустя минуту.

– ЭДВАРД! – кричу я, видя его распростёртое тело на асфальте перед машиной. Кровь течёт рекой.

План действий появляется в голове достаточно быстро. Хватаю пистолет из-под переднего сиденья и выглядываю из машины в поисках стреляющего.

– Белла, – шепчет мужчина, и я перевожу взгляд на него. Его левая рука, запачканная кровью, указывает на дальний угол заправки. Машинально выстреливаю и слышу в ответ громкий стон.

А затем тишину. Видимо, я убила стреляющего.

Прислушиваюсь пару секунд и лишь затем покидаю салон.

– Эдвард, куда он попал?

– Не важно, – Каллен хмурится, но затем вымученно улыбается. Его здоровая рука притягивает меня к своему обладателю, давая ему возможность поцеловать меня.

– Ты же умрёшь, – давлюсь сдерживаемыми рыданиями, отрываюсь от него и ищу рану. Мой взгляд цепляет её на груди.

Прижимаю руку ко рту, боясь закричать.

– Белла, не надо, пожалуйста, – просит он, и его пальцы гладят мою спину. – Побудь со мной. Мне страшно.

Слышу последнее слово и пытаюсь совладать с эмоциями. Крепко прижимаюсь к Эдварду, целуя его шею, щёки – всё, до чего могу дотянуться.

– Не бойся. Я здесь, я люблю тебя, – шепчу в ответ, не прекращая целовать его.

– И я люблю тебя, – в его голосе снова грусть. Вселенская тоска. – И Энтони тоже. Скажешь ему, ладно?

– Ты сам ему скажешь, – поджимаю губы и выпутываюсь из его рук, ища в кармане своих джинсов мобильник. – Сейчас я вызову скорую. Ты будешь жить, слышишь? Не смей умирать!

– Моя Белла, – на его лице снова улыбка, несмотря на ту страшную боль, что он испытывает. – Моя оптимистичная Белла.

Смотрю то на него, то на дисплей телефона. Дрожащими пальцами набираю номер, надеясь, что они ответят и приедут как можно скорее.

– Алло? – слышу голос диспетчера в трубке и начинаю тараторить и звать на помощь. Они записывают адрес и обещают вскоре прибыть на место.

– У нас мало времени, полежи со мной, – устало просит Каллен и умоляюще протягивает ко мне руку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное