Созидайте дух!

Медиа-дельцы считают, что телезрителям особенно нравятся скандалы в студии, доходящие до потасовок, крики, мат… Возможно, так и есть. Но это вовсе не значит, что нужно потакать примитивным вкусам. Однако же именно это потакание еще недавно резало слух и било в глаза во множестве телешоу. Сейчас, в связи с СВО на Украине, сетка поменялась. Шоу этих, слава богу, уже нет, но нет и гарантий, что они не вернутся. Тем более, что никуда не делся особый вкус радио- теле-магнатов к ругани и истерии в эфире.

Этот вкус обходится для народа слишком дорого. Среди постоянных слушателей и зрителей растет число невротиков и паникеров. Это заметно без специальных исследований. Если конфликт на Украине затянется, мы получим слой психически нездоровых молодых людей, опасных для окружающих и для самих себя.

Теперь о том же с другой точки зрения. Неспособность держать себя в руках, а тем более искусственно самовозбуждаться, дабы возбудить слушателя или зрителя — это ведь что-то вроде эксгибиоционизма. Едва ли некоторые наши звезды («локомотивы и первоэлементы») прямого эфира, этого не понимают. А если понимают, то это только подчеркивает запущенность болезни.

Почти все популярные радио-телеведущие больны нарциссизмом. Обожают свой голос, даже если он моментами звучит, как скрежет металла по стеклу. Любуются своим лицом, даже если оно лишено волос, а безволосый молодой мужчина, по известной шутке, все равно что без штанов. Наконец, у них крайне бедно искусство слова, которого требует их работа.

От того же «локомотива и первоэлемента» прямого эфира можно услышать:

«Нужно минимизировать потери по максимуму».

«Мир разделился напополам».

«Цены на российских курортах дороже, чем на турецких».

«Им говорят, не ложьте зеркало, а они ложат».

Подобные телеведущие заразили эфир словом «понимание» и «ощущение». То и дело зрители слышат: «А вот как быть с этим? Есть понимание?» (Задолбали уже этим «пониманием», косноязычно замещающим нормальный русский глагол «понимать») Или: «А вот как с этим? По вашим ощущениям?» (Причем тут какие-то ощущения?)

Но самое похабное и вредное в их поведении — истерическая тональность их патриотизма, вызывающая сильное сомнение в его искренности. Подозрение, что их сознание лицемерно раздвоено, подтвердилось в случае с известным телеведущим. Удивлявший своим патриотизмом, он вдруг заявил в эфире, что «украинских детей нужно топить и сжигать».

Но не менее удивительно, что спустя неделю, принеся извинения, он был восстановлен на телеканале и возобновил выходы в эфир.

Киносказочка про Колю и Клауса, или творческий рецидив

Нам говорят сегодня, что после 1991-года, когда партийная верхушка своими руками развалила Советский Союз, Запад начал еще более массированное, хотя и тихой сапой, обработку нашего сознания. Если так, то главной лабораторией, где разрабатывались идеологические вирусы, было наше телевидение. Почему же власть, видя эту обработку, даже не пыталась изменить контент? Что мешало? Говорят, боязнь обвинений в попытке вернуть цензуру. То есть власть хотела хорошо выглядеть в глазах Запада, который накачивал нас своими «психотропными вирусами». Получается, что власть снова, и на этом историческом этапе (скажем помягче) делала народ податливым вредоносному влиянию.

Еще не так давно этот фильм подавался, как шедевр. «Т-34» — киносказочка про Колю и Клауса.

1941-й год. В 35 километрах от Москвы наш танкист Коля со своим экипажем бьется с целой ротой (!) немецких танков. Всех побивает, остается целым только танк Клауса — немецкого командира роты. Он-то и переигрывает нашего Колю.

Наш герой томится три года в концлагерях, нигде не называя ни имени своего, ни фамилии, ни звания, совершает семь побегов (заметим, цифра нескрываемо сказочная) и прибывает в 1944-м году в концлагерь на территории Германии, где его поджидает тот самый Клаус. Здесь Колю ждет смерть, но Клаус предлагает ему отсрочку, если он, Коля, станет мишенью для немецких курсантов-танкистов.

Разговор о сделке идет с участием переводчицы, красивой русской девушки с нашивкой на груди «OST». Понятно, любовь-морковь с первого взгляда. Ради переводчицы наш герой соглашается еще пожить. Но ему надо набрать экипаж. И вот он среди 18 тысяч узников, как по заказу находит тех троих своих ребят, вместе с которыми дрался под Москвой.

Им дают подбитый танк «Т-34», надо только его подремонтировать. Но внутри танка — останки советских танкистов. Их надо с почетом похоронить. Клаус великодушно разрешает. И Коля хоронит, закапывая вместе с останками оставшиеся в танке снаряды, которые ему скоро пригодятся. Ведь он не хочет быть безоружной мишенью для курсантов.

Лопоухие немцы, конечно, ничего этого не замечают.

Коля решает устроить в фатерланде кровавую баню, но у него нет шансов уйти к своим. Границы танкового полигона заминированы по всему периметру. А дизельного топлива в баке — всего на 30 километров. Да и в какую сторону рвануть, чтобы добраться до своих — непонятно. И карты нет.