Созидатель

 Или мы несговорчивы были?

 Сжав кулак… В нем последней надежда,

 Птицей счастья от бури забилась.

 Вся в металл превратилась одежда,

 Суть другая случайно открылась.

 Смерть и жизнь неразлучные обе,

 И идут по пятам шаг за шагом.

 Все смешалось и радость, и горе,

 Обжигая невидимым взглядом.

 Рвется камень от капли, крошится,

 Что творит необдуманно капля?

 Что должно непременно случится,

 Кто наслал эти злые проклятья?

 В одиночестве замерло время,

 Бой секунд уплывающий в вечность.

 У наездника ветхое стремя,

 И несёт его в пропасть беспечность.

 Что потом? Где руинами жизни,

 Все смещается люди и кони.

 Мы себя на земле этой выжгли,

 Ненасытная жажда погони.

 На краю почерневшие лица,

 В нищету превратились богатства.

 Тянут руки пытаясь напиться,

 Миражом уплывают убранства.

 Красота наполнятся смогом,

 Чистота, растворяясь в упрямстве.

 Кто посмел возомнить себя Богом,

 В вероломстве своем и коварстве?

Глаза озера

 Глаза озера, плещет чистота,

 В них утонуть, испив целебной влаги.

 И дивна ты, и дышит красота,

 Но не хватает мне еще отваги.

 Любовь свою склонить к твоим ногам,

 В поклоне запоздалом осторожно.

 Дать волю набегающим ветрам,

 И невозможно что – станет возможно…

 Открыть врата души своей тебе,

 Где ты давно живешь уже хозяйкой.

 И любоваться счастьем в темноте,

 И наслаждаться радостью утайкой.

У Бога есть тяжёлая печать…

 Что ты молчишь? Что просишь ты у Бога?

 У Бога есть тяжёлая печать…

 И ложный путь, неверная дорога…

 А все равно придется отвечать.

 И заблуждений четкие границы,

 Ссылаться там тебе на силы зла…

 Горят огнем, пылают те страницы,

 И ты не понимающий добра…

 Принес себя не в жертву состраданья,

 А утонул в потоке липкой лжи.

 Желанья что… Итожат испытанья…

 И растекаясь кровью миражи,

 Рассвет раскрасят в красное, и белым,

 Поземка благородная из слов.

 И трусом был, и был когда-то смелым,

 Ты отвечать по совести готов?

Старею я

 Старею я, но суть ещё осталась,

 Она огнем внутри меня горит.

 И звон часов, минутная усталость,

 И что ушло обидой говорит.

 Взгляд океан, душа похоже вечность,

 Она песчинкой малою летит.

 И трезвость жизни, лёгкая беспечность,

 И что ушло уже не повторить.

 Была любовь, она так трепетала,

 Ее сумел нести я на руках.

 И гордым был, и гордость наказала,

 И что ушло останется в стихах.

Сжимает плечи тишина

 Сжимает плечи тишина,

 Сквозит вечерняя прохлада.

 И посиневшая луна,

 В листве заброшенного сада.

 В объятьях вековых ракит,

 Притихла ночь слезу пуская.

 И ветерок в кустах скулит,

 От края вечности до края.

 Звезда осветит чей-то путь,

 Где ждёт похоже неизвестность.

 Глазком одним туда взглянуть,

 И что такое эта вечность?

Бедуин

 Горячий день сменила ночь,

 Прохлада, наполняя души.

 Ему старается помочь,

 На том клочке арабской суши.

 В пустыне старый бедуин,

 Поджав колени в небо смотрит.

 На километры он один…

 Звезда его о чем-то спросит.

 И долго будет отвечать,

 Слова свои собравши в рифму.

 Он так привык с песком молчать,

 И правда та подобна мифу.

 Песчаных волн крутой бархан,

 Границ потерянные дали.

 Уснул верблюжий караван,

 Ночь разбросала по ним шали.

 Пробьется только первый свет,

 Они походною колонной.

 В пути встречать будут рассвет,

 В погоне за свободой.

Опять пожар

 Опять пожар, горит земля,

 И языками пламя.

 И все напрасно, и все зря,

 И расчехлила знамя,

 Война. Ее суровый взгляд,

 Сжигает все живое.

 И нет потом пути назад,

 Кино молчит немое.

 И мы в шеренги молчунов,

 По воле. По ранжиру,

 Поднять не смели мы голов,

 Лишь затаив обиду.

Жив ли ты иль погиб

 Целомудрием лет заполняя века,

 Жизнь течет по просторам и далям.

 Но берет карандаш чья-то злая рука,

 Мир назад возвращает к печалям.

 И куражится тот поджигая рассвет,

 И багровое треплется пламя.

 На вопрос бытия не достойный ответ…

 И несется коварная стая,

 Истребляя людей. Мир застывший на миг,

 И добро перемешено злобой.

 Одичалая жизнь… Жив ли ты иль погиб,

 Потянувшись рукой за свободой.

Твой голос

 Твой голос чистая вода,

 Он ручеек, прохлада.

 В реке из слов смешав года,

 Ты вдохновенью рада.

 Вспорхнув умчалась птицей вверх,

 Парила вдоль просторов.

 И не любила ты успех,

 Прилюдных разговоров.

 И ты старалась показать,

 И в радости и горе,

 Себе подобных уважать…

 Границами в раздолье,

 Ты разделяла день и ночь,

 И белое над черным.

 Другим старалась ты помочь,

 Трудом своим упорным.

 И звёзды падая, когда,

 Твоей касались стати.

 И замирали города,

 В твоей незримой власти.

Пустыня

 Пустыня, ночь, ушла жара,

 Целебная прохлада.

 Совсем затих огонь костра,

 В пустыне буйство сада.

 Цветы небесной чистоты,

 В щипах колючих розы.

 И нет уже той духоты,

 И люди не похожи.

 На тех, которые тогда,

 В песках искали счастье.

 В стекле и камне города,

 И есть здесь их участие.

И разумом…

 Зажглись огни свечей бросая тени,

 И разумом… И скорбью на губах.

 Мы разорвать самих себя хотели,

 Истлеть совсем и превратиться в прах.

 В руках своих лелеяли свободу,

 Распяв надежд безудержную страсть.

 И что пенять теперь нам на погоду,

 Когда судьбу позволили украсть?

 Заблудших дум стирает дым фантазий,

 И белое чернеет, и потом.

 Мы ждём ещё так трепетно оказий,

 Стегая себя памяти кнутом.

Былые дни

 Былые дни, завёрнутые в шали,

 То ночь их полоскала, то рассвет.