Недавно у меня в студии был Николай Цискаридзе. Речь шла о новом законе о творческих учебных заведениях. Я спросил: как могли появиться такие бредовые идеи унификации художественного и обычного образования. Меня поразило то, что ответил Цискаридзе — человек достаточно благополучный, востребованный. Он сказал: потому что чиновники, которые занимаются у нас искусством и образованием, в «этой стране» жить не собираются. Их дети давно уже учатся «там», собственность у них «там», поэтому они заинтересованы в том, чтобы максимально унифицировать процесс, чтобы поменьше «здесь» бывать. Для них Россия как вахтовый поселок. И это, увы, правда. У большинства московских крупных чиновников нет исторического честолюбия, того, что было даже у самого плохого советского чиновника. В губерниях я часто встречаю руководителей, у которых есть историческое честолюбие, а в Москве складывается такое впечатление, что все играют в какую-то надоевшую игру, но выйти из нее не могут. В общем, нет исторического проекта — нет культурной политики.
Газета для тех, кто любит спорить
Есть люди, привыкшие, что их гладят только по шерсти. И есть такая газета, которая пишет то, что считает нужным. Во главе ее стоит редактор, книги которого раскупаются и с удовольствием читаются, невзирая ни на какие премии и их отсутствие, а пьесы собирают полные залы. И пока это так, он будет просыпаться рано утром, чтобы перед выходом в любимую редакцию «Литературки» написать хотя бы несколько строк будущей книги или пьесы. Иногда грустных, иногда смешных, но всегда правдивых строк.
Писатель, который в прошлом пять лет редактировал многотиражку «Московский литератор», приходит в очень известное издание, находящееся, правда, в плачевном состоянии. И — в течение двух-трех лет вытаскивает газету из финансовой ямы, в компьютеризованно-телевизионную эпоху, завоевывая новых читателей и почитателей, в том числе молодых и совсем юных. Юрий Поляков, ровно десять лет назад ставший у руля «Литературной газеты», поведал мне, что к его приходу зарплата сотрудникам не выплачивалась… год, а гонорары — два года. Но так вышло, что никакой не кризисный управляющий, не брат и не друг Чубайса, а русский прозаик, поэт, драматург, публицист Поляков — сам любящий признаваться, что он долго сидел «на вольных хлебах» и предпочитает свое утро посвящать исключительно написанию художественных текстов и ничему другому, — дал второе дыхание газете, основанной еще самим Пушкиным.