Сознающий ум

В самом деле, если говорить о центральных процессах, то она попросту находится в каком-то участке этого пространства. Система способна производить различия и она знает об этом, но лишена представления о том, каким образом она делает это. Можно было бы ожидать, что через какое-то время она сможет именовать различные локации, с которыми она работает, — «красное», «зеленое» и т. п. — и что она сможет знать, в каком именно состоянии она находится в данный момент. Но, столкнувшись с вопросом, как именно она знает об этом, она сможет сказать лишь: «Я просто знаю, непосредственно». Если спросить ее: «В чем состоит различие между этими состояниями», она сможет ответить лишь «Они просто различны», «Оно одно из тех», или «Это — красное, а то — зеленое». Если настаивать и спросить, что это значит, она сможет сказать лишь «Они просто различны, качественно». Что еще она могла бы сказать?

Естественно предположить, что система, которая может непосредственно знать о своей локализации в информационном пространстве, не имея доступа к какому-то дополнительному знанию, будет попросту маркировать свои состояния как изначально и элементарно различные, различающиеся по своему «качеству». И, разумеется, следует ожидать, что эти различия будут «непосредственно» воздействовать на систему: она оказывается в этих состояниях, которые, в свою очередь, оказываются непосредственно доступными для организации последующих процессов; и, к примеру, в знании этой системы о том, в каком состоянии она находится, нет ничего выводного. Нам также следует ожидать, что эти состояния будут совершенно «невыразимыми»: система лишена доступа к какой-либо дополнительной релевантной информации, и поэтому она может лишь указывать на сходства состояний и их отличия друг от друга, и на различные связи, которые могли бы у них быть. И уж точно не надо ожидать, что она смогла бы объяснить это «качество» в более фундаментальных терминах.

Можно было бы возразить, сказав, что данная система могла бы быть сконструирована таким образом, что она имела бы доступ к указанной информации на уровне «догадок», примерно так, как у субъектов со слепым зрением. Быть может, она могла бы сказать «Суждение „красное“ просто пришло мне на ум», не высказывая каких-либо утверждений о «качестве». Но это устройство скорее всего было бы неэффективным, так как системе надо было бы ждать догадки. А как быть с ситуациями — когда, к примеру, кто-то играет в теннис — когда на визуальную информацию надо реагировать без формирования суждений? Система, вероятно, сказала бы: «Я просто обнаружила, что знаю, где был мяч и что надо делать, но при этом у меня не было никаких переживаний на этот счет»? Не исключено, что это непротиворечивый сценарий, но соответствующее устройство не выглядит естественным для когнитивной системы. При проектировании такой системы гораздо более естественным было бы сделать так, чтобы она просто «видела» само различие красного и зеленого, непосредственно основывала свое поведение на этом воспринятом различии и давала уверенные и прямые ответы при постановке соответствующих вопросов. В любом случае, такой дизайн является по крайней мере одним из разумных путей устройства подобной системы, и это все, что требуется нам в данном случае.

Принимая во внимание такую непосредственность доступа к информационным состояниям, естественно будет ожидать, что данная система будет использовать язык «опыта» и «качества» для характеристики ее собственного когнитивного взгляда на восприятие. И неудивительно, что все это будет казаться системе довольно странным: непосредственно известные, невыразимые состояния, которые кажутся столь важными для ее доступа к миру, но которые так трудно пришпилить. В самом деле, естественно предположить, что странность этого для рассматриваемой системы будет мало отличаться от странности сознания для нас самих.

Таково начало потенциального редуктивного объяснения наших суждений о сознании: эти суждения продуцируются потому, что наша система обработки данных расположена в информационном пространстве так, что она имеет прямой доступ к тем местам, в которых она расположена, но ни к чему больше. Это прямое знание будет воздействовать на систему как элементарное «качество»: она знает о различии состояний, но, по сути, не может артикулировать это знание иначе, чем сказав «одно из тех». Такой непосредственный доступ к элементарным различиям приводит к суждениям о таинственной элементарной природе этих качеств, о невозможности объяснить их в более фундаментальных терминах и ко многим другим суждениям, нередко высказываемым о сознательном опыте.