Сознание и искусственный интеллект

Анатолий Афанасьевич Баталов, как мне вспоминается был убежденный атеист и стойкий марксист-ленинец, пришедший в философию из медицины, которая и по сей день твердо основывается на материализме, эволюционизме и биологическом натурализме. Сфера его профессиональных интересов относилась к философскому осмыслению процесса мышления и, в первую очередь, профессионального мышления, так необходимого в социалистическом обществе, в котором он жил и трудился. Его задачей было показать, как нервная ткань создает нематериальные процессы, формирующие сознание человека. Подвести философское основание под тот факт, как метко заметили Д. Деннет и Д. Хофштадтер, что «мыслительный процесс протекает у нас позади глаз и между ушами».

Египетские пустынники, чьи наставления скомпилировал Евгарий, не обременяли себя теоретизированием в области онтологии, а к учению языческих философов относились даже со страхом. Им нужна была отдельная база, на которой они могли бы выстраивать методики борьбы со своими страстями.

Анатолий Афанасьевич Баталов был учеником советской философской школы, которая сейчас, да и раньше на Западе, не пользуется особым интересом. Материя первична, сознание вторично и «возникает в процессе трудовой, общественно-производственной деятельности людей». Но даже в наши дни, философы, не относящие себя к указанному течению, все равно сходятся во мнении, что сознание является продуктом высшей нервной деятельности. Один из немногих современных философов, посвятивших свои работы проблеме философии сознания, Джон Р. Сёрль, не перестает утверждать со страниц своих книг, что, хотя науке пока и неизвестны нейрофизиологические основания сознания, но ментальные феномены причинно обусловлены нейрофизиологическими процессами в мозге и сами являются свойствами мозга.

Сёрль, как и Дэниел Денет и Дэвид Чалмерс уверен в том, что сознание возникает на определенном этапе функционирования и развития центральной нервной системы человека. Философия же должна это все хорошенько и доступно объяснить. Мы уже слышали мнение Сёрля, послушаем теперь Чалмерса. Его подход еще более конкретен: «мы хотели бы, чтобы теория сознания делала по меньшей мере следующее: она должна была бы указывать условия, при которых физические процессы порождают сознание, и по отношению к процессам, порождающим сознание, она должна была бы специфицировать, какой именно тип опыта оказывается связан с ними. И мы хотели бы, чтобы эта теория объясняла, как оно порождается, чтобы возникновение сознания казалось понятным, а не магическим. В итоге мы хотели бы, чтобы она позволила нам увидеть сознание в качестве интегральной части природного мира». Д. Деннет и Д. Хофштадтер признают, что «человеческий разум, включая сознание и мысли о самом себе, может быть объяснен в терминах деятельности центральной нервной системы, которая, в свою очередь, может быть сведена к уровню биологической структуры и функций данной физиологической системы. Во-вторых, биологические явления могут быть полностью поняты в терминах атомной физики, то есть в терминах действия и взаимодействия составляющих систему атомов углерода, азота, кислорода и т.д».

Таковы современные взгляды философов на философию сознания.

Египетские монахи, искавшие спасение своей души, а порой и жизни, на необъятных просторах выжженной солнцем Нитрийской пустыни, не знали ничего ни о достижениях современной нейробиологии, ни о феноменологии сознания Эдмунда Гуссерля, ни, даже, о собаке Павлова. Ход их размышлений был совершенно иным – вот о нем нам стоит поговорить.

Размышления монашествующего той далекой поры о человеке основывались, прежде всего на утверждении, изложенном в Книге Бытия: «и сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его». А коль скоро, уже тогда знали, что Бог троичен, то душа человека, как Образ Божий, им представлялась также состоящей из трех взаимозависимых, взаимодействующих, но обособленных частей.

Опытным путем отцы-пустынники III – IV веков определили, что в сознании человека постоянно присутствуют восемь страстей, мешающих ему наслаждаться жизнью и препятствующих достижению Царства Небесного. Это чревоугодие, блуд, сребролюбие, печаль, гнев, уныние, тщеславие и гордыня. Из них чревоугодие и блуд имеют корни в естественных для каждого человека физиологических потребностях, сребролюбие имеет некоторое рациональное основание (кто ж хочет жить в нищете!), но, также и иррациональное, остальные же имеют вполне иррациональное происхождение: человеку они не нужны и могут сильно подпортить жизнь, если он предастся их влиянию.