Сознание и вещи. Очерк феноменалистической онтологии.

Казалось бы, да, но тут есть одна тонкость. Ментальные события, о причинах которых мы говорим, могут быть даны только с позиции первого лица. Поэтому и рассуждать о них можно только с позиции первого лица. Но, рассуждая с этой позиции, мы не можем игнорировать данности нам и других ментальных событий, в том числе тех, которые претендуют на роль причин. Поэтому, доказывая, что точное воспроизведение физического состояния мира, предшествовавшего в прошлом ментальному событию С, с необходимостью вызывает веру в то, что это событие вновь произойдет, мы не можем отвлекаться от того, что при таком воспроизведении воспроизводится и ментальное событие М, предшествовавшее свершению события С. Если бы речь шла о причинах физических событий, то мы могли бы отвлечься от ментального, так как физические события публичны и, если их причины не даны в публичном опыте, они вообще не даны кому-то, хотя, согласно принципу причинности, они должны быть даны всем. Но ментальные события приватны, и их причины могут включать приватные компоненты. Таким образом, хотя у любого ментального события С мы и в самом деле обязаны признавать такие его физические антецеденты F, наличие которых достаточно для его свершения, мы не можем игнорировать и его ментальные антецеденты М, также достаточные для его свершения вкупе с другими факторами. Поскольку компоненты F, скоррелированные с М, в отличие от М не могут быть только локальными (это означало бы признание локальной супервентности ментального на физическом) и поскольку мы не должны без серьезных оснований допускать нелокальную причинность, то мы вправе объявлять производящей причиной С именно ментальное событие М, воспроизводимое при воспроизведении прошлого физического состояния мира, оставляя за нелокальными физическими компонентами F роль чистых коррелятов события С.

Этот вывод заставляет уточнить наше определение причины, а также указать еще один смысл важного в данном контексте понятия коррелята. Причиной опытного события С следует называть такое темпорально непосредственно смежное с ним и опытно данное событие А, наличия которого достаточно для свершения С при отсутствии другого темпорально смежного, локального достаточного события А1, также доступного в непосредственном опыте (в обоих случаях речь, конечно, идет о минимально достаточных событиях). При несоблюдении этого условия событие А превращается в коррелят. Так что, хотя у любого ментального события есть какие-то физические корреляты, в качестве его причин могут представляться и собственно ментальные события. Сознание, таким образом, все же может наделяться нами каузальной эффективностью. Оно может считаться каузально эффективным по отношению к самому ментальному, к самому себе, хотя по отношению к физическому оно, как мы знаем, обладает лишь каузальной релевантностью.

К теме каузальной релевантности сознания мы еще вернемся, пока же напомним, что важнейшим следствием вывода о глобальной супервентности ментального на физическом является то, что он дает нам полное право говорить о существовании законосообразных отношений между ними. И теперь мы можем более детально обсудить возможные механизмы порождения ментального физическим. Но сделать лучше это в несколько этапов.

6

Прежде всего, проведем различие между ментальными актами и ментальными содержаниями этих актов, такими как ментальные образы. Приватные ментальные акты — воображения, желания и т. п. могут рассматриваться в качестве необходимых условий существования ментальных содержаний, хотя некоторые из них, такие как ощущения, могут иметь в качестве своего содержания и физические данности. Эти акты, естественно, связаны с деятельностью мозга, и не видно оснований отрицать, что эта связь имеет жесткий характер. Это наводит на мысль об их каузальном порождении мозгом. То есть можно было бы допустить, что мозг каузальным способом создает особое приватное измерение нашего существования. Словосочетание «приватное измерение» используется здесь не в буквальном смысле, а, скорее, как метафора за отсутствием лучших выражений. Я и дальше буду употреблять ее.

Это приватное измерение заполняется в основном квалитативным содержанием. И вот в этом отношении, т. е. в отношении того, как именно оно заполняется, мозг точно не играет каузальной роли. Если бы он играл ее, то одинаковые нейронные процессы, протекающие в мозгах, порождали бы одинаковые ментальные контенты, а это, как мы знаем, не так. Соответственно, то или иное наполнение нашего приватного резервуара зависит не только от процессов, протекающих в данный момент в мозге, но и от его содержимого в предшествующий момент времени, а в конечном счете — от особенностей нашего окружения и нашей истории, как уже доказывалось ранее[91].