Сознание пишет. Беседы по почте с Рамешем Балсекаром

Когда вы объявили, что больше не планируете в будущем поездки в другие страны, я ощутил разочарование, которое прошло, как только вы пригласили меня приехать к вам в Бомбей. И вот на протяжении последних трех лет, в январе и феврале, я поднимался по лестнице (или на лифте) на небеса, как мне казалось. Беседы, небольшие группы людей, приехавших со всех концов света, кофе, чай, печенье – все так обыденно, все так божественно.

Все мои поездки в Бомбей – каждая со своей собственной историей – были необычайно плодотворными, и я считаю, что мне невероятно повезло, что я смог побывать там.

Я много раз ощущал сильное желание написать вам. Я начинал писать письма, но затем бросал их, поскольку это желание рассеивалось по мере возникновения ощущения, что нет ничего такого, о чем нужно было бы говорить или писать; или же я начинал думать о том, что недостоин отбирать ваше время, принимая во внимание все то напряжение, которое вы должны испытывать из-за того, что столько людей стремятся побыть в вашем присутствии. Я осознаю, что все так, как должно быть.

Прослеживая нити своей жизни, я вижу, что все они неумолимо вели к вам: моя дикость и склонность к экспериментированию в подростковые годы, когда я чувствовал, что меня вводят в заблуждение (уже тогда у меня были мимолетные проблески ощущения присутствия); обучение в колледже философии и религии; растущий интерес к даосским, буддийским и греческим писаниям; последующее посещение различных групп и выполнение практик, которые должны были указать мне верный путь (хотя и без особой уверенности в их целесообразности).

Встретив вас, Рамеш, я открыл для себя мост между Востоком и Западом. Встреча лицом к лицу с человеком, который говорил о высшем на основании собственного опыта и которому я полностью доверял, было мощным фактором воздействия на меня. И ваша манера изложения, такая ясная и непритязательная, рассеяла идею того, что истина должна быть облачена в одежды романтического мистицизма, то есть как раз ту идею, что отталкивала меня от духовной элиты. По мере того как смысл учения все больше прояснялся, я видел, что ощущение отождествления постепенно оставляет меня. Снова и снова меня охватывало такое чувство, будто подо мной проваливается пол. Стоило мне восстановить свое ментальное равновесие, как земля снова уходила у меня из-под ног. Это оставляло во мне крайне необычное ощущение отвлеченности.

Для того чтобы выразить себя, я прибегаю к поэтическим парадоксам:

По мере углубления осознания присутствия,
позади заднего, за пределами запредельного,
и близко, как следующий вдох,
и в пустоте между атомами,
куда возвращается даже тишина,
я ощущаю непоколебимую скалу
и чувствую несказанный покой.
Так сладко плакать, мое сердце переполнено.
В моем сердце пребываете вы, Рамеш!

Граница между миром и мной создается лишь привычкой ума. Нет никакого реального различия между насекомым и мной – как формами проявления Сознания через чувственное восприятие. Даже слова представляют собой лишь символы того, что является передним, задним и средним планами.

Если сущность видится как иллюзия, как может возникать вопрос о правильном и ложном, о добре и зле? Осознание этого привело к невероятному обогащению моего ощущения жизни, я все больше и больше просто свидетельствую и со спокойным интересом жду, что произойдет дальше.

Когда я задаю вопрос «кто я?»,
приходит ответ: «я не знаю»,
но знание остается – основа,
непостижимая недвижимость,
которая поддерживает проявленное,
испытывает переживания посредством
чувствующих существ,
пространства и времени,
ни больше ни меньше.

Я по-прежнему веду себя как сущность со своими предпочтениями и страхами, хотя я не могу больше придавать большое значение поведению – как своему собственному, так и чьему-либо еще.

Впитывание вашего учения, Рамеш, нанесло решительный удар по связанности, основанной на осознании себя деятелем. Множество частей головоломки слились в единую картину – подобно тому как магнит неизменно собирает в единое целое отбитые куски самого себя.

Иногда мне чудится, что я слышу в уме ваш голос, который говорит: «Просто пойми, что вещи таковы, каковы они есть!»

Я пришел к пониманию, что все внутренние изменения происходят через эту таинственную связь между нами. То, что вначале было интеллектуальным пониманием, постепенно проникает все глубже и глубже в безмолвие сердца.