Созвездие Чёрных Дыр. Сборник рассказов

Сильвер в ответ пошевелил ушами. Он продолжал делать скорые записи и рисунки ещё около часа, пока Род неспешно прочищал агрегаты растворителями и громко развлекал нас байками. Потом Сильвер бросил карандаш на блокноте и, как кошка, плавно вернулся за свой верстак. Померил микрометром по очереди несколько шайбочек, подобрал их тщательно, как кольца невестам, бесшумно собрал форсунки и установил их на стенд для испытаний. Запустил шумную машину, впервые нарушив тишину нашего любопытного наблюдения за ним. Форсунки зарокотали, затряслись, зарычали по обыкновению. Спустя полчаса испытаний Сильвер распечатал результаты. Форсунки работали идеально.

Шарик сангвиника. Попрыгунчик Чик, четвёртый из нашей шайки, бросился к Сильверу с объятиями:

– Как ты это наколдовал, Силь? Научи-ка и нас тоже!

– Ерунда! – отозвался издалека Родди, – чистейшая случайность! Дураку повезло!

Мой взгляд прилип к раскрытым страницам сильверского блокнота. В нём были отчётливо прописаны нужные размеры шайбочек и точно предсказаны результаты испытаний.

– Кажется, ты нашёл рецепт настройки, – вырвалось помимо моей воли.

– Я подумал, что от расположения и соответствующего размера шайбы наполнение цилиндра будет меняться по определённым законам. Так и вышло. Дайте мне полчаса – и я набросаю вам примерную таблицу.

– Кому нужна эта бестолковая трата времени! Займись наконец делом, мужик!

Мой взгляд с укором вонзился в Рода, пока губы отвечали Сильверу:

– Будет мило, Силь. Это неплохо сэкономит нам время и освободит нас от рутинного перебора и регулировки наугад. И мы этим воспользуемся.

Вы только поглядите. Кто бы мог подумать, что такое ранимое и меланхоличное дерьмо вроде меня выпендрится в лидеры.

За знакомство

Как и положено сопливому меланхолику, мне нужно было напиться вечером.

Тело моё всё же нашло пристанище в одном модном кафе, в котором почему-то не наливали.

Трезвые глаза впивались в окружавшие моё тело другие тела. Нет – это они больно впивались в мои трезвые, беззащитные глаза.

И я вижу лишь десятки пустых лиц. Десятки гладких фарфоровых лиц. Они всерьёз шевелят губами о виртуальных купленных друзьях, о виртуальном времени.

Почему бы нет. Моя чёрная косуха на мне – мой настоящий друг. Она – продолжение моих мыслей, часть моего характера. И она тоже куплена. И она дорога мне.

Но они всерьёз говорят о ценности того, что им не дорого. О дороговизне того – что бесценно. И без ноты любви и жизни в голосах! Будто без конечной стоимости для них всё это – ничего не стоит…

Мне хотелось подойти и ткнуть каждому в щёку.

В тебе точно течёт кровь? И что за поганый сорт крови, что не разносит ни жизнь, ни мысль в твои глаза и щёки?!

Так и подмывает подойти и потрогать: вы серьёзно живые?

Я вижу картонки на месте лиц и стекляшки в глазницах! Наподобие тех, из которых наспех собрали этот городишку!

Дайте же ткнуть в щёку пальцем!

И карандаш вонзить в эту стекляшку!

Больно?

Не верю!

Врезать несколько раз – держа за плечо! Тряхонуть за другое!

Давай! Оживай!

Где твоя жизнь?! Где твои мысли и их пронзающий скрежет – сквозь это фиглярское копошение?! Где твои слёзы? Ты – ты способен рыдать ещё? Рыдать сам по себе – по Миру? Рыдать по Миру в себе – и себе в этом Мире?

Оставь его, – хватает меня за плечо моё Бессознательное, – Он не стоит твоих ударов.

Не стоит ударов. Нет, вы вникните! Человек, который не стоит удара в рыло!..

А у вас много друзей – кто не стоит удара в рыло?

Кто не стоит удара – чтобы его вернуть к жизни?

Видимо, мой сварливый ор про себя привлёк этого милого старикашку. Чёрт, откуда он взялся?

Профессор какой-то там логии или графии. Да какое это имеет значение для рассказа.

– Что ТЫ здесь делаешь? Каким ветром сюда занесло этакое создание?

Мне пришлось оглянуться вокруг. Ещё раз.

Мне и правда здесь не место.

Я лишь пожимаю плечами.

– Сид! – он протянул мне руку – да, и меня не обошла здешняя мода на короткие прозвища. Посмотри, – старикан постучал костяшкой пальца по чёрной деревянной стене, – это картонка. Этот город развернули, как детскую книжку с картонными домиками. Чуть что – его обратно сравняют с землёй вместе с нами, будто и не было.

Сюда созвали не лучшие умы. Сюда созвали тех, кто способен отдать три зарплаты наперёд за безделушку, устройства которой он не знает.

Эти люди не умеют ничего, но готовы на многое. За иллюзии. Иллюзии чего-то ценного. Эти люди не могут ничего, но готовы на всё. За ничто. Это город подвешенных над шляпами морковок. И всё дольше всматриваясь в твои глаза, я никак не разберу, что ТЫ здесь вытворяешь, чёрт возьми?!

– А ТЫ?

– А я старый маразматик. Лишился жёнушки – своей науки. Она теперь никому не нужна. Лишился всего, но – дьявол бы их драл – не своих знаний.

Мне терять уже почти нечего. Я могильщик Ратцбурга. Высокообразованный палач. Я знаю, как захлопнуть эту книжонку за секунды.

Скорее бы, Сид.

Мне и правда здесь нет места.

А есть ли вообще хоть какое-то место мне на этой планете?