Созвездие Грейнджер или Новый Мир (СИ)

– Знаю, поэтому Панси должна благодарить свою судьбу и счастливые звезды, что отделалась лёгким разводом, – глаза Малфоя сузились, но в них, к удивлению даже лучшего друга, не было осуждения. Лишь констатация факта.

– В честь звёзд всё только у Блэков, – Тео тоже говорил абсолютно спокойно. – В любом случае, если ты думаешь, что моё решение развестись с Паркинсон далось мне легко, ты глубоко ошибаешься. У меня не было другого выбора.

– Я не сомневаюсь, друг,– Драко успокаивающе положил руку на сжатый кулак Тео. – Поверь мне, совершенно не сомневаюсь. Мы все прыгаем с тумбы на тумбу, повинуясь своим собственным традициям, как дрессированные собачки.

– Чистокровные собачки, как не преминула бы подчеркнуть твоя вторая тётушка Блэк, та, что Андромеда.

– И она была бы совершенно права. Впрочем, пора по замкам, пока нас не хватились патриархи или супруги, у кого там кто следит за порядком.

– Я сам патриарх, – подчеркнул Теодор. – Но супруга истерику закатить может.

– А ты ей, конечно же, напомнишь, каковы правила иерархии в твоем роду и последствия её нарушения.

– Совершенно верно, друг, – Тео подхватил стакан Драко и, отсалютовав Малфою его собственным алкоголем, разом опрокинул в рот. – Заглядывай на огонёк, если захочешь поговорить или просто выпить.

– Непременно, друг, непременно.

***

– Трансфигурация - это коронный конёк Малфоев, Вы знали?

Гермиона Грейнджер удивлённо подняла глаза от свитков, которые в этот момент изучала, и скрестилась взглядом с Асторией Малфой.

– Простите, миледи?

– Ваша брошь, мадам министр, она ведь была трансфигурирована из живых цветов. Явно подарок вашего сына, а это высокий уровень для одиннадцатилетнего мальчика. Впрочем, склонность к трансфигурации в роду Малфоев передается по наследству, как и способность приспосабливаться. Говорят, Беллатрикс даже считала её магическим эквивалентом их природного хамелеонства.

– Сама же мадам Лестрейндж имела таланты немного иного плана, – холодно процедила Гермиона.

– Все Блэки преданные, как сторожевые псы, и в большинстве своем, бесхитростные. Говорят, это распрекрасная Нарцисса выдала лично вас своей сестренке, в то время, как её муж и сын, как ни странно, молчали.

Астория умолкла, терпеливо наблюдая, как мисс Грейнджер сопоставляет факты и медленно приходит к неожиданному выводу. А ведь действительно, Люциус её в детстве видел, и не раз, Драко тоже не мог не узнать. Но тем не менее, оба молчали и не торопились с опознанием, когда их троицу приволокли в менор.

– Чем я могу вам помочь, миледи?

– Гермиона, прошу, давайте бросим формальности? Мы практически одного возраста, учились вместе, в детстве никогда не морочились глупостями, можно, вы будете называть меня по имени? Если очень хотите, я буду продолжать величать вас министром магии, но умоляю, называйте меня просто Асторией и на ты.

- Хорошо, - Грейнджер кивнула. Эта прямолинейная аристократка, так непохожая на всех известных ей слизеринцев, Гермионе нравилась. Более того, женщина понимала, у Астории Малфой были причины выяснить с ней кое-что… - Хотя, о чём это я? Мне не следует задавать вопросов, нужно сразу начинать оправдываться…

Гермиона тяжело вздохнула, прикрыв глаза, и уже приготовилась произнести годами заготовленную речь, но Астория жестом руки остановила её.

– Я не такой беспомощный цветочек, как многие думают. Да, на мне смертельное, кровное проклятие Гринграсс, но не заклинание слепоты, глухоты и тупости. Я прекрасно слышала многочисленные разговоры в нашей семье и знаю, что ты сказала Люциусу, и более того, я прекрасно осведомлена об ответе моего супруга. В принципе, не могу даже сказать, что особенно удивлена, нечто похожее можно было предположить. Хотя, меня лично поразил тот факт, что Люциус вполне подозревал возможность подобного, и потому так спешил женить сына на чистокровной, едва окончились судебные процессы. Оказывается, он с детства замечал болезненное увлечение сына тобой, Гермиона, и ты ему, кстати, подходила по всем параметрам, кроме статуса крови. В любом случае, если ты хочешь кого-то винить в случившемся, вини Люциуса: это он инициировал наш союз, он толкал к браку сына. Драко сопротивлялся до последнего, должна признать, хотя мне об этом особенно не говорили. В конце концов, это он, неведомо для собственного сына, поднял добрачное заклинание немного раньше, чем должен был. Драко, похоже, просто хотел, пусть без твоего ведома, но явно без каких-либо последствий для тебя, провести ночь с любимой женщиной, о которой грезил с детства.

– «Драко» у нас получается просто невинным ягнёнком, - в холодности и язвительности голос Грейнджер мог бы сейчас посоревноваться с легендарным профессором Снейпом.