Созвездие Хаоса

О себе Катя знала лишь одно: она совершенно измучилась. ЭРЕБ высосал из нее соки, как паук из…

Не муха, наглый настырный червячок, грызущий ходы в червивом гнилом яблоке ЭРЕБа… Это я…

Она озиралась по сторонам. Городская жизнь представлялась ей иллюзией. Фантомы – официанты в кафе, фантомы – прохожие, фантом – автобус, пересекающий перекресток, фантомы – велосипедисты.

Из всех жертв она больше всех, до боли, жалела Дмитрия Ларионова. И его жену. Василису.

Его – потому что общалась с ним лично и он ей нравился.

Ее – потому что она вот так, ни за грош, стала вдовой.

И Катю ужасала, пугала та неизмеримая беспощадная глубина злобы, что обрушилась…

Не только в космосе – черные дыры.

Они и в ЭРЕБе – на каждом шагу.

Мухина так и не позвонила ей. Катя сидела на веранде кафе до заката. Силы покинули ее.

Когда стало совсем холодно, накатили сумерки и начали зажигаться фонари, Катя поплелась в ОВД.

Мухину она застала разговаривающей по видеочату с полковником Краповым. Она выглядела ужасно. Катя поняла: железной Аллочке спать не пришлось.

– В Мурманске Крапов выявил два случая нападения на пожилых женщин с целью изнасилования. Оба раза жертвы сопротивлялись и поднимали крик, и преступник убегал. Мурманск – порт приписки судов, на которых плавал Андрей Ржевский. Одна из потерпевших вроде опознала Ржевского по фото, которое ей предъявил Крапов. Он сейчас устанавливает в судоходных компаниях, был ли тот на берегу или в плавании в момент обоих нападений. В любом случае – это лишь покушение на изнасилование. Там, на Севере, он еще не давал себе воли. Он показал то, на что способен, лишь здесь, у нас в городе.

Катя кивнула – вот, вот сейчас самое время всплыть со дна Ржевскому. Его только не хватало!

– Я звонила в клинику, – продолжала Мухина. – После того как Ласкина сбежала у нас из-под носа, я на воду дую, как на кипяток. Ржевский там, на месте. Из реанимации его перевели в хирургию. Состояние по-прежнему тяжелое, но выкарабкается. Его мои сторожат. Я приказала – как зеницу ока. А то очухается и тоже удерет, потом ищи ветра в поле по всей стране.

– Вы его так и не допросили. А ему есть что порассказать.

– Как и всем им.

Мухина достала из стола несколько коробочек с лекарствами.

– Что бы такое принять, чтобы удвоить силы? А, солнце мое?

– Вам тоже надо поспать, Алла Викторовна.

– Я привыкла не спать. Когда внук был грудным… Я в основном с ним нянчилась, не дочка. Ей давала ночью отдыхать. Он такой был горластый, никак не засыпал. Дети чувствуют, что они сироты. Когда отца нет или матери… Отца, как у моего. Ох, Васена, бедная девочка…

Катя смотрела на Мухину – они думали об одном и том же. Катя проверила коробочки с лекарствами.

– У вас тут одно снотворное. А это от давления.

– Мои в розыске водку хлещут. Я по молодости тоже рюмкой грешила. Потом папа мой сказал: все, баста, дочка. Так не годится. Тебе еще рожать. И я не пью с тех пор. И дочку родила. И внук теперь – хорошенький, как херувим, как папаша его – черт. Не передумали еще очерк свой писать о нас, а?

– Нет. Я только боюсь, какой будет у него конец.

– А, да, заметила. Как плакали-то горько… Солнце мое, мой вам совет, – Мухина почти по-матерински смотрела на Катю. – Выбросьте это из головы. Да, да, знаете, о ком я… Выбросьте его из головы. Иначе плохо вам придется.

И, словно подслушав ее слова, на пороге кабинета появился эксперт-криминалист. Взволнованный, как первокурсник.

– Они сделали экспертизу ДНК! – провозгласил он. – Всего, что мы им отправили. Я их упросил как можно скорее, не мешкая, не откладывая. Крапова связи пригодились. И они сделали, прислали результаты.

– Что там?

– ДНК потерпевшего Дмитрия Ларионова в машине. И его жены Василисы.

– Этого следовало ожидать. А Ласкиной? Что по ее крови?

– Ничего. Результат отрицательный.

– Сволочь хитрая!

– Там еще были отправлены на экспертизу хлопковые нити, Алла Викторовна.

– Что?

– Хлопковые нити. Мы нашли их зацепившимися за зеркало внешнего вида машины Ларионова – снаружи, не внутри. Как раз со стороны водителя. С той стороны, откуда Ларионову нанесли первый удар в висок. Совсем маленький фрагмент хлопкового волокна.

– И что?

– Там экспертиза нашла следы пота на волокне. Это нити из одежды. Что-то вроде толстовки или футболки хлопковой серого цвета. Пот – ДНК.

Катя смотрела на эксперта. Он волновался. То, что он хотел озвучить, давалось ему явно с трудом.

– Ларионов носил серую толстовку, – тихо сказала Катя.

– Это не его ДНК.

– Водопьянов Иван тоже постоянно…

– У нас его образца нет для исследований. И это не важно уже. Экспертиза установила, чья это ДНК.

Катя и Мухина ждали.

– Говорите, не тяните.

– Алла Викторовна. Это Константин Чеглаков. На хлопковых нитях из одежды, обнаруженных нами на месте убийства, его ДНК. Образец вы сами нам предоставили.

Катя резко встала.

Последний штрих…

Глава 42 Тихо-тихо… Громко-громко