Созвездие Хаоса

Улица Роз – Пятая Парковая манила Катю. На часах всего четверть девятого вечера. Если космонавта дома нет, она просто отложит беседу. Но если он дома, она…

Катя шла знакомыми улицами. Вон здание музея, хорошо освещено. Розарий с осенними сортами, засыхающими, умирающими на корню. Дальше – темная улица и дом в самом ее конце…

Если он дома…

Катя лукавила, заставляя себя относиться к этой беседе как к обычному поиску информации по делу.

Он… космонавт Константин Чеглаков…

В страшном хаосе последних суток она почти забыла о нем. Нет, вряд ли она способна забыть, что видела космонавта живьем, а не по телевизору…

И он такой…

Великие космические старики, мелькающие на телеэкранах…

Как он не похож на них!

Это другое поколение звездолетов и звездолетчиков.

Новая эра.

Хотя для самого Чеглакова она закончилась тихим приземлением в родном городке.

Алла Мухина ни словом не обмолвилась о том, что Чеглаков тоже встречался с Ниной Кацо незадолго до ее убийства. И что в его доме была совершена кража, а Нина похожа (пусть и по первоначальным данным) на жертву грабежа.

Разве такую связь можно игнорировать?

Катя чувствовала, что ее возбуждение нарастает. Она мысленно репетировала вопросы, которые задаст космонавту. Она шла все быстрее, быстрее.

И внезапно остановилась.

Дом, в который она «выезжала на кражу» в первый свой день в ЭРЕБе, светился всеми окнами – первого и второго этажей.

Он дома…

Катя стояла в центре освещенного квадрата.

Силы словно покинули ее. Теперь она чувствовала лишь замешательство и… Хотелось еще раз его увидеть. Она знала, это желание жило в ней все последние дни. Только она сама себе в этом не признавалась. И столько событий произошло. Но сейчас, у самого его дома, она растеряла все заготовленные вопросы, все слова.

Сзади – свист шин по асфальту, треньканье. И знакомый голос, слегка надменный, насмешливый, произнес:

– Что же вы оробели?

Катя оглянулась.

Облокотившись на руль велосипеда, перед ней стоял Дмитрий Ларионов. Тот самый, которого всего несколько часов назад они с Мухиной расспрашивали в его доме.

– У меня камешек в туфлю попал.

– Вы в ботинках, – он широко улыбался и был так похож в этот миг на…

– Это ведь здесь снимали «Девять дней одного года»? – спросила Катя.

– Кажется, в Дубне, а что?

– Вы на Илью похожи, которого Смоктуновский играл.

– А, это, – он еще шире заулыбался, одновременно по-мальчишески и надменно, как принц Гамлет, как тот ученый-физик: «На мне играааааать нельзяааааааа».

– Нет, Дима. – У Кати отлегло от сердца. – Эпизод из фильма, где он про дураков говорит.

– А, понял. Наш, отечественный дурак всегда идет в ногу со временем.

Он и правда был очень похож в этот момент. Катя подумала: Василисе чертовски повезло с мужем. Богатый, чувство юмора на уровне подсознания.

Маменькин сынок… Так обозвала его Мухина. Но был ли похож Илья из «Девяти дней одного года» на маменькиного сынка – вот в чем вопрос.

– Смелее, вперед – Дмитрий Ларионов подбородком указал на дверь дома космонавта Чеглакова.

– Я не знаю, удобно ли…

Катя сама себя не узнавала. Так ли мямлит «полицейский из Главка», которого она из себя разыгрывала!

– Константин про Нину Павловну уже знает, – сказал Дмитрий Ларионов. – Я ему позвонил сразу, как вы ушли. А он уже знал, ему Ваня Водопьянов сообщил. А тот в офисе услышал. И соцсети гудят. Опять весь город обалдел из-за этого убийства. Вы же по поводу Нины Павловны к Константину?

– Да. Она же приходила к нему насчет картин. Насчет выставки. И та кража, она у меня из головы не идет. Вы хорошо знаете Чеглакова, Дима?

– С детства.

Он сделал приглашающий жест – пойдемте и повел велосипед за руль по дорожке палисадника к парадному дома.

– Константин сначала работал на базе под руководством мамы. А потом уже поступил в отряд космонавтов. Он провел целый ряд исследований на МКС – общие их с мамой идеи воплощал. Я его знаю с детства. Так же, как Ваня Водопьянов. Его родители тоже работали с мамой.

Он сам позвонил в дверь. Катя держалась рядом.

Может, так оно и лучше, что он здесь?..

Дверь открыл сам Константин Чеглаков. Катя увидела на пороге, на фоне освещенного холла, его силуэт.

Он был одет в серые фланелевые спортивные брюки. Мокрая от пота футболка висела на плече. Мокрый от пота мускулистый торс… Накачанный торс атлета вполне мог бы принадлежать двадцатилетнему олимпийскому чемпиону, а не сорокавосьмилетнему отставнику.

– Добрый вечер. – Он оглядел Катю и Ларионова. – Да ты с гостьей ко мне!

– Константин Константинович, я пришла задать вам несколько вопросов по поводу Нины Павловны Кацо, – выпалила Катя как новобранец.

– Заходите.

В доме разило мужским потом, как в спортзале. Следов прежнего разорения нет. Все уже прибрано, расставлено по местам. Где-то в глубине дома гудела вода.