Созвездие Хаоса

Катя кивнула. Слезы стыда… жгучего стыда готовы были брызнуть из ее глаз. Но глупо реветь от досады, словно тупая корова, перед всеми ними.

Чеглаков усадил ее на диван. Быстро сходил на кухню и вернулся с чашкой горячего чая – с мятой и лимоном.

– Вам начальник ОВД не сказала, что у Нины Павловны убили сестру? Полгорода присутствовало на похоронах.

Катя глотала чай. Так опозориться перед «космонавтом живьем»… ОООО!!!

– Спасибо. – Она вернула ему чашку. – Я пойду, извините за беспокойство.

– Мы вас отвезем, – сказал Чеглаков. – Не стоит сейчас по вечерам ходить одной по улицам. Вы где остановились? Дима, она в твоем отеле живет? В «Мосте»?

– Я на кампусе.

Он наклонился к ней. Улыбнулся ободряюще.

– Мы вас сейчас туда отвезем. Я только ключи найду от машины.

И покинул мастерскую.

– Вы и правда не знали, что Нина Павловна зимой потеряла сестру? – спросил Дмитрий Ларионов.

В голосе его не было прежней надменности. Лишь любопытство.

– Нет.

– Но как же так? Это же все знают.

Все в ЭРЕБе знают и не говорят…

Это не Аид, не ад, это ЭРЕБ…

Словно кто-то прошипел Кате на ухо слова, ставшие привычным рефреном.

– Не воображайте только, что Константин ради вас так всполошился, – прошипел ей в другое ухо Иван Водопьянов. – Вы и губы раскатали, наверное, уже. Что я, не вижу, что ли? Мы все в паб собирались до вашего прихода. Поэтому и Димка примчался, от жены слинял. Пива душа просит. Пятница сегодня. А мы всегда пиво пьем по пятницам. Так что это не ради вас он… Мы все сегодня надеремся в хлам.

Чеглаков вернулся с ключами, и без лишних разговоров все вместе вышли из дома. Погрузились во внедорожник космонавта и поехали к центральной площади.

Катю Чеглаков посадил рядом с собой, впереди. Парни устроились сзади.

У кампуса Катя вышла, поблагодарила. Внедорожник мигнул фарами и вот уже свернул на улицу-аллею по направлению к набережной. Катя помнила, что там паб.

Она стояла на пороге кампуса. Ее душили слезы досады. Но сердце разрывалось от ярости.

Как только внедорожник совсем скрылся из виду, Катя развернулась и помчалась в противоположную сторону.

Она была бы даже рада, если бы в эту ночь… а было уже довольно поздно, монстр ЭРЕБа снова вышел на охоту. Она сама бы напала на него! Бешенство и досада придали ей сил.

Глава 25 Муха, червяк и видеоролик

– Почему вы мне не сказали?!

– Потому что я не обязана все вам докладывать. Да вы и так сами узнали.

Катя, еле переводя дух (она бежала всю дорогу), стояла в прихожей – в том самом длинном коридоре, приспособленном для хранения вещей жильцами коттеджей, о котором говорила Мухина.

Да, к дому Аллы Мухиной в этот поздний час ее погнали злость и обида. Она долго трезвонила в парадное, она была готова поднять начальницу ОВД с постели. Но Алла Мухина не спала, встретила ее одетой – или только что вернулась из отдела, или собиралась куда-то на ночь глядя. Кажется, появлению Кати она даже не удивилась.

– Почему вы не сказали мне сразу, что Нина Кацо – сестра второй жертвы Евгении Бахрушиной?!

– Не орите, всю улицу перебудите, – Алла Мухина устало вздохнула. – Как ошпаренная прибежали выяснять со мной отношения? Новость сорока на хвосте принесла? Кто проболтался?

– Да это весь город знает! Все в курсе, кроме меня.

– И все же – кто?

Катя без сил прислонилась к дверному косяку. Начала рассказывать о том, как пришла к космонавту Чеглакову, а там…

– Они оба, и Димка, и Иван, знают Чеглакова с детства, – сказала Мухина. – Ну как же, такой герой. И он работал на базе под руководством академика Ларионовой – это правда. Чего вас к нему понесло?

– Как чего? К Чеглакову в дом влезли. Он с Ниной Кацо общался, она к нему перед самой кражей заходила. Ее убили, сумку всю обшарили и… Разве это не повод допросить космонавта?

– Из-за того, что они оба потерпевшие? Но ему больше повезло, потому что его дома не оказалось, когда вор полез к нему? – спросила Мухина. – Слушайте, на вас лица нет, солнце мое. Этак вы кусаться начнете от злости. Есть хотите?

– Нину Кацо убили, а она – сестра второй жертвы! Разве это не… Только я не понимаю – у них фамилии разные, отчества тоже, жили они по разным адресам. И сестры? Двоюродные?

– Проходите на кухню, я вам омлет сделаю. – Мухина повела Катю в квартиру.

Ее квартира кардинально отличалась от просторного дома космонавта, купленного им у потомков академика. И на тесное жилище Нины Кацо в старом коттедже походила мало. Кухня и две небольшие комнаты внизу, одна наверху. В одной комнате – раскладной диван, кресла и телевизор. В другой – детская. Кроватки нет, ее, видно, забрали с собой, но в пластиковых коробках полно игрушек. И у стены еще сохранен пеленальный столик.

– Дочка звонит каждый день, домой хочет. Надоело ей у тетки в приживалках. Сестра моя – святой человек. Вошла в наше положение, приютила их. Но и у святых терпение лопается, – пояснила Мухина, поймав взгляд Кати на пеленальный столик. – А забрать их домой я пока не могу. Боюсь.

На кухне она начала делать омлет, хозяйничала ловко и умело.