Созвездие химеры (СИ)

   Коридор резко свернул в сторону. Яркий белый свет ударил ему в лицо и он тут же закрыл глаза руками. Он был уже рядом. Да-да, точно, все было здесь. В следующей палате. А может в другой? Или в той, что сейчас виднелась в самом конце и откуда только что вышли несколько медсестер? Они прошли так быстро, что не заметили идущего позади них старика. Именно старика. Ведь ему было столько лет! Полтора века бессмысленного накопительства, власти, алчности и безраздельного правления. Он был выше всех, старше всех. Сколько раз, глядя с высоты своего огромного небоскреба, он видел простых людей. Как муравьи, они ползали у него под ногами, а он смотрел на них и смеялся, веря, что он Гулливер и может спокойно раздавить любого, кто посмеет мешать ему.

   Цепляясь за стены, он прошел еще несколько метров и коснулся холодной дверной ручки. Дернул ее - но она не поддалась. Прошел еще несколько шагов и повторил свои действия. С каждой новой дверью он продвигался вперед, пока не понял, что оказался у самого выхода. Здесь, почти у дверей, он ощутил холодное дуновение ветра - работали кондиционеры, и тут же отошел назад.

   Быть не может, она была где-то здесь!

   Он смотрел по сторонам, пытался найти ее, но на глаза попадалось лишь белоснежное, больно режущее, свечение ламп и безымянных дверей, за которыми нельзя было ничего услышать и уже тем более разобрать, что находилось внутри. Он перекинулся на другую сторону и, чуть было не упав, схватился за дверную ручку очередной медицинской палаты. Она подалась вниз - прозвучал скрип, и дверь, будто распахивающиеся врата неведомого портала, открылась внутрь, захватывая мужчину и затягивая в свои объятия.

   Несколько секунд он неподвижно пролежал на месте. Потом встал. Стараясь унять нахлынувшую боль в спину и ногах, Сергей продолжился подниматься .цепляясь руками за все, что могло выдержать его вес и не дать вновь рухнуть на пол. В воздухе послышалось легкое "тиканье". Едва поднявшись, он понял, что смотрит на кардиограф, что как самый педантичный специалист фиксировал каждый удар женского сердца.

   Это была она. Посреди палаты, прямо под стеной, обвитая десятками прозрачных шлангов и медицинских трубок, лежала его супруга. Выпрямившись, он коснулся ее руки, но никакой реакции не последовало. Ее лицо немного изменилось - похоже она стала стареть. Кожа напоминала смятую бумагу, морщины испещрили всю поверхность ее некогда прекрасного личика, ладони стали дряблыми. Но запах! Она по-прежнему пахла как и в тот первый день, когда он увидел ее в окружении подруг, в ботаническом саду разглядывавших дивные линии цветов, тянувшихся от самого входа и до стены. Да, безусловно. Это была она. И плевать, что теперь ее лицо перестало быть красивым, сейчас он видел в ней ту, что так сильно врезалась ему в память много десятков лет назад.

   Сергей прильнул ухом к ее животу. Он медленно поднимался, двигаясь в такт дыханию спящей женщины. Всеми своими силами он пытался услышать биение двух маленьких сердечек, что сейчас росли внутри нее. Обхватив двумя руками округлившийся живот, он мысленно обнял и тех, кто должен был появиться на свет в самое ближайшее время. Они - его дети. Символ стремления природы во что бы то ни стало найти путь к потомству.

   "Она так долго хотела детей. Так часто и сильно просила меня о них. А я? Что я? Мне не хотелось их. Я видел мир другим, смотрел на него другими глазами. Глазами человека, поднявшего над собой яркое знамя бессмертия и победы над самой смертью, наплевав на божий дар"

   Ноги подкосились, он упал на пол, но не убрал рук. Держался за супругу даже тогда, когда почти полностью сполз на пол. Плакал. Так сильно и искренне, что не мог поверить в этой.

   Это я? Неужели это я? Спрашивал сам себя мужчина и еще сильнее сжимал теплое тело своей жены. Вскоре она проснулась. Внезапно. От детского плача исходившего из уст взрослого человека. Проснулась и посмотрела на него На руки, что все еще обнимали ее живот и человека, что сидел у края ее кровати и не подняв головы, продолжал рыдать.

   15.

   Боль в голове постепенно стала проходить. Странное чувство, растекавшееся по всему телу, колкой волной прошлось от самых ног и до шеи, заставив мужчину открыть глаза и преодолевая усталость, посмотреть вперед.

   Он никуда не уходил. Все так же сидел на стуле в комнате старого горняка. Те же стены, тот же огромный развернутый телевизор, вещавший на всю громкость последние новости с поверхности. Смотреть было больно. Видимо, он долго пробыл в таком состоянии, что глаза, открывшиеся всего пару секунд назад, резкой болью реагировали на каждый яркий всплеск экрана. Прошло несколько десятков секунд, пока непривычно яркий свет экрана стал доставлять не так много хлопот, после чего он смог более уверенно посмотреть на его поверхность и тут же отвернуться обратно, среагировав на звук идущих в его сторону шагов.